— Вы очень благородно поступили, пожертвовав Бэрду деньги. Так бы он их не принял, но под видом сделки… Думаю, он очень вам благодарен, ведь лечение сестры выльется в весьма кругленькую сумму…
Ник непонимающе уставился на него.
— Какой сестры?
Стэффорд удивился.
— Вы что, не знаете, что его сестра попала в аварию?
У Ника панически сжалось сердце.
— Как зовут сестру?
— Джоанна Бэрд.
Ник поставил бокал с шампанским на журнальный столик, выплеснув половину. Медленно сосчитал до десяти, чтобы голос не сорвался и не выдал его.
— Что случилось конкретно?
— Она ехала из города в свой поселок поздно ночью. Не знаю уж зачем, обычно она такого не делает. Джоанна человек очень благоразумный, я бы даже сказал — пугливый. Но в ту ночь что-то погнало ее за город, возможно к брату в дедовский дом, хотя она вот уже полгода живет в Ливерпуле. Похоже, превысила скорость и не справилась с управлением, потому что других причин полиция не находит — шоссе было пустынным, дождя не было. В общем, она врезалась в бетонное ограждение. Ее спасла вовремя сработавшая подушка безопасности. Да еще повезло, что ехавший мимо дорожный патруль успел вытащить ее из машины буквально за секунду до взрыва.
Ник перекосился. Он еще не до конца осознал, что же произошло. Почему-то мозг соображал крайне медленно, будто его набили ватой. Боясь признаться себе, кто на самом деле виновен в этой аварии, Ник устремил пустой взгляд вдаль, будто надеялся увидеть там Джоанну живой и невредимой. Стэффорд терпеливо ждал продолжения, видя, что Тайлер явно не в себе. У него даже мелькнула мысль, что тот знаком с Джоанной куда ближе, чем он предполагал. Но почему тогда Николас не знал, что Джоанна — сестра Джулиуса Бэрда?
Но вот, с трудом затолкнув в легкие воздух, Ник хрипло спросил:
— Когда это случилось?
Ответ оказался убийственным:
— В ночь на воскресенье.
Нику по-настоящему стало плохо. Неужели это его вина? Но он же отправил ее домой на такси. Неужели она взяла свою машину и погнала к брату? Но зачем? Искала сочувствия после его чудовищного обвинения или просто хотела предупредить Джулиуса, что у нее ничего не вышло?.. Но теперь, когда с его глаз упали шоры, он и сам увидел вздорность собственных обвинений. Вряд ли Джоанна сознательно пыталась его одурачить. А что, если и она испытывала к нему то же непреодолимое влечение, что и он к ней? И почему он не дал ей договорить ту роковую фразу? Вполне возможно, она сказала бы ему вовсе не то, что он предполагал…
Сердце ныло все сильнее, заставляя все острее чувствовать свою вину, и Ник, пытаясь хотя бы частично снять с души гнетущий ее тяжкий грех, выпалил: