– И что вы об этом думаете? – неожиданно осмелев, вякнула я.
– К сожалению, многое из того, что написано про период до 1937 года, является не более чем фальсификацией. Поэтому доверять информации, касающейся будущего, я не могу. Хотя… Если считать это правдой, то там действительно много интересного.
Я поспешила оправдаться:
– Понимаете, у меня нет доступа к секретным документам. Я могу черпать сведения только из открытых источников и делать выводы, исходя из официальной истории, которую, правда, периодически меняют и переписывают заново.
– И ваша официальная история утверждает, что с 1932 по 1933 год голод унес жизни нескольких миллионов человек, а точнее… – Он посмотрел на какую-то запись и назвал цифру, которую я собственноручно скачала ему с какого-то исторического сайта.
– Так пишут средства массовой информации.
– И что, этим данным серьезные люди доверяют?
Я развела руками:
– Кто-то верит, кто-то нет. А что было на самом деле?
– На самом деле число жертв преувеличено, – отрезал он.
В этот момент зазвонил телефон, и после недолгого разговора в кабинет принесли фотографии. Напечатанные на больших листах, они выглядели очень даже профессионально. Я подумала, что могу гордиться собой как фоторепортер, и с нетерпением стала ждать реакции Сталина на увиденное.
Сначала он быстро пролистал их, останавливаясь на каждом снимке не более секунды, а потом решил перейти к детальному разбору моих трудов праведных.
– Это здесь зачем? – спросил он, поворачивая ко мне изображение храма Христа Спасителя.
Я не могла сдержать злорадной усмешки:
– А это, Иосиф Виссарионович, Дворец Советов. Точнее, то, что сейчас стоит на его месте. Присмотритесь, ведь это не тот храм, который взорвали в 1931 году.
Он, видимо, глазам не мог поверить и сказал:
– Но там уже заложен фундамент и идет активное строительство.
– Да, фундамент есть. Но когда начнется война, все, что успеют построить… А надо сказать, что построят очень мало… Так вот, весь металлический каркас пойдет на нужды военной промышленности. Останется котлован. В шестидесятые годы его используют для открытого бассейна. А в девяностые заново возведут храм. Кстати, он будет с подземной парковкой, то есть гаражами.
– Храм с подземными гаражами? – Сталин еще раз удивленно посмотрел на фотографию и отложил ее в сторону. – Так, разобрались с этим. А все это тоже восстановили? – он показал мне угол возле Исторического музея.
– Да. Причем должна сказать, что процесс восстановления и реставрации церквей идет по всей стране вот уже много лет. И народ, кстати сказать, очень даже рад.