– Ты что такая задумчивая? – Голос Сталина вернул меня к реальности. – Решаешь, что бы еще такого мне рассказать о вашей неразберихе буржуазной?
– Ну, рассказывать-то я бесконечно могу. Был бы еще от этого толк. – Я остановилась и посмотрела в сторону Замоскворечья. – Красота! Так бы и не улетала никуда. Москву бы посмотрела, по улицам прошлась… Жаль, что меня по времени ограничили. Не дольше десяти часов за один раз…
Сталин взглянул на меня с плохо скрытой ревностью:
– Скажи мне, а кто тебе помогает? Кто вообще изобрел весь этот механизм, если он вообще существует?
– Все не веришь? – рассмеялась я и, подпрыгнув, села на парапет. – Это машина времени. Ее придумал мой друг… Мы живем в одном доме – он на девятом, а я на шестом этаже…
– Друг, значит?
Меня передернуло от его взгляда, и я решила по-быстрому прояснить ситуацию.
– Да друг, друг действительно… Ой… – Тут я вспомнила о разговоре про отца Натаныча и решила, что надо срочно воспользоваться ситуацией. – Тут такое дело. Я, правда, не знаю даже, как тебе сказать…
– Ну говори уже как есть.
– Понимаешь, этот товарищ мой… Геннадий Натанович его зовут. Он здесь, в 1937-м, только-только родился. А через год его родителей арестуют и расстреляют.
– За шпионаж, наверное? – предположил Сталин, почему-то внимательно рассматривая мое мосфильмовское платье.
– Из-за клеветы. Их потом полностью реабилитируют. Это ошибка, ручаюсь тебе. – Я достала из кармана бумажку и протянула ему. – Пожалуйста, если будет время… Ну… Проконтролируй как-то, чтобы этого не произошло. Ладно?
Сталин забрал листок и, ухмыльнувшись, покачал головой:
– Ты, может быть, все-таки цыганка какая-то? А? Почему тебе так легко меня убеждать удается? Люди тут бьются, доказывают мне что-то, а ты так просто приходишь, говоришь чушь всякую, а я тебя слушаю. Да еще и соглашаюсь на выдумки твои.
– Наверное, я тебе нравлюсь… – гордо предположила я, вдруг осознав, что хоть худо-бедно, но все-таки вью веревки из будущего генералиссимуса.
Он рассмеялся:
– Нравишься, нравишься. Не волнуйся. Только вот платье это твое мне уже до смерти надоело. Тебе что, носить больше нечего? Хоть бы сшила себе что-нибудь новое…
– Сшила? Я, во-первых, шить не умею, как, впрочем, и многие, кто в 2010 году живет. А во-вторых, не так-то просто найти там довоенный наряд. Это платье мне, между прочим, на киностудии подарили.
– Вот и оставь его как музейный экспонат довоенного, как ты выражаешься, времени. А ко мне, уж будь любезна, приходи в чем-то более элегантном.
Я чуть с парапета не свалилась. Какие я слышу речи! И как мне теперь одеваться с моей-то скромной зарплатой? В модных домах европейских кутюрье?