– Я не верил тебе и смог пожертвовать нашими отношениями ради того, чтобы узнать правду. А тот, который там… Он сделает для тебя невозможное.
– Ты так убежденно это говоришь… – Я уже не могла сдержаться и плакала навзрыд. – Но почему ты думаешь, что не ошибаешься?
– Потому что я знаю его. А он доверяет только мне…
* * *
Таймер сработал. И я, зареванная, появилась на полу у Натаныча.
– Да боже ж мой! – воскликнул он. – Да хоть бы кто-нибудь за всю мою жизнь лил обо мне столько слез! Это ж надо! Да как ты можешь? Разве он того стоит?
– А что, слезы льют только по тем, кто этого достоин? – вся урыдавшись, спросила я. – Сплошь и рядом все наоборот происходит. Будто бы ты не знаешь!
Я положила конверт на диван и пошла в ванную умываться. Жара была зверская, и я буквально плавилась в своем платье, рассчитанном на прохладные вечера 1937 года. Хоть как-то приведя себя в надлежащий вид, я вернулась в комнату и застала Натаныча медитирующим над сталинским конвертом.
– И что ты так на него смотришь? – спросила я, усевшись на диван и на всякий случай прижав к себе драгоценное послание 1952 года.
– Я это… Так сказать, думаю… – Он помахал на себя какой-то мятой картонкой. – Это ведь не просто пакет. И даже не бандероль какая-нибудь! Это завещание великого тирана двадцатого столетия самому себе! Ты понимаешь, насколько эксклюзивная информация в нем содержится?
– Понимаю. Понимаю. Очень хорошо понимаю, что у меня в руках запечатанный конверт, адресованный лично Сталину. А у тебя бзик читать чужие письма! И даже не проси меня об этом! Я не позволю. Давай сейчас же отправляй меня в 1937 год!
Натаныч был готов урыдаться вслед за мной:
– Ты не осознаешь масштабов! Ты действуешь во вред нашему общему делу! Из-за тебя мы не построим идеальный мир! – вопил он, пытаясь хоть как-то уговорить меня на противоправные действия. – Давай его распечатаем. Посмотри… Он ведь приклеен-то совсем чуть-чуть. Просто символически.
– Натаныч! Отстань! Я же сказала!
Но он не слушался и продолжал бегать передо мной, отчаянно жестикулируя:
– А кстати, обрати внимание! Насколько это невежливо со стороны твоего любимого вождя. Во-первых, по правилам хорошего тона вот так вот закрытые конверты с близкими людьми не передают. А во-вторых, от тебя у него вообще секретов не должно быть. Зачем он его заклеил? Скажи, зачем?
– Потому что знает, что я тут не одна машиной времени управляю! Догадался, наверное, что тебе в голову вступит по его документам шарить! Вот и запечатал. Все! Прекрати! Разговор окончен!
В отчаянии Натаныч решил перейти к грязному шантажу: