Джип резко затормозил.
– Приехали, можно выходить. Давай-ка, пока остальные сюда не заявились.
Перед роскошным особняком стояли всего лишь две телохранительницы с автоматами. Они лихо отсалютовали вождю… и Юсуфу.
– Твой отец придет, но попозже. А пока – идем.
Оказалось, что во дворе особняка, прямо под пальмами, возвышается бедуинская палатка.
– Не люблю домов, – вздохнул брат-лидер, – мне лучше живется тут, – он указал на шатер. – Я – человек пустыни. В шахматы играешь?
Он указал Юсуфу на несколько стульев, расставленных около шатра вокруг шахматного столика.
Мальчик осторожно уселся на край стула со стороны черных.
– А вот так не пойдет! – рассмеялся вождь. – С чего это ты решил за черных? Ну-ка, бросим жребий!
Откуда-то в его руке появилась монетка.
– Герб – белые мои!
Выпал герб, так что Юсуф уселся на свое место уже на законных основаниях.
– Ходи, – проговорил вождь, двинув пешку. – А пока будешь думать, я должен тебе кое-что рассказать. Для того тебя сюда и пригласил…
…Юсуф отвлекся от воспоминаний.
Как же давно все это было! Вождь, его зажиточная страна, то самое предложение, от которого невозможно отказаться. Оно было сделано мальчишке, который в тот момент радостно согласился бы на что угодно – например, стать дегустатором пищи у брата-лидера. Ходили упорные слухи, что несколько этих дегустаторов расстались с жизнью, а вслед за ними и повара, но уже в тюрьме. Даже маленький Юсуф о таком слышал.
Да, предложение было ему в тот день сделано – прямо за шахматным столом: он будет продолжать учиться, но не только математике, арабскому и европейским языкам. Есть еще одна наука, о которой мало кто имеет понятие, к тому же, вроде бы, находящаяся под запретом. Кто-то называет ее магией, кто-то – экстрасенсорикой, кто-то – контактом с параллельными мирами, а кто-то еще запретной ересью. Большинство в такое не верит. А если верит, то на очень низком уровне – один из зависти сглазил другого, поэтому дела у этого другого пошли из рук вон плохо, он стал болеть, а потом быстро-быстро умер.
Вот и все.
В стране, где родился Юсуф, чаще всего верили именно в такое. Только полковник был убежден в ином: «Знаешь, если бы у меня были твои способности, и я был из такого рода, как ты, я и сам бы стал магрибским колдуном. Другого пути просто не было бы. Но у меня – иной путь. А тебе надо поступить так, как я сказал».
Юсуф был готов согласиться с каждым его словом. Он даже позабыл то, что советовал отец: ни в коем случае не выигрывать в шахматы у брата-лидера.
Опомнился он лишь в тот момент, когда, совершенно неожиданно, вождю был поставлен шах и мат.