— Возможно, я и выбрал карьеру военного, но предпочитаю решать проблемы мирным путем.
— А если ты не можешь?
— Тогда я действую кофейником, как ты.
Мэган засмеялась весело, переливчато и так музыкально и приятно, что Бен почувствовал необыкновенную легкость. С того времени как похитили короля, он редко слышал смех. Последние несколько дней тоже были не очень ободряющими. Смех Мэган был как бальзам, в котором он нуждался.
Его объятия перешли с утешающих в страстные, он вдруг почувствовал, что не может ее не поцеловать. И тут же его губы нашли ее; он приник к ним, как путник, жаждущий напиться воды из источника.
Его руки ерошили ее волосы, и он почувствовал, как земля уходит из-под ног. Она отвечала на его ласки, зажигаясь сама огнем собственного чувства.
Они нашли друг друга и теперь после долгого ожидания любви выплескивали все, что у них накопилось. Мэган ласкала его сильное тело, целовала так же горячо и страстно, как и он. Бен чувствовал ее упругую грудь, мягкие губы и не мог остановиться.
Кто кого завоевывал? Они были на равных. Он мог бы поспорить, что она не очень сведуща в таких делах, но интуиция подсказывала ей, что нужно делать, на какие его струнки нажать, чтобы он взрывался от желания.
Он уже не мог с собой ничего поделать и продолжал любовную игру. Он хотел ее, но не желал чувствовать себя связанным с женщиной, чье поведение так больно напоминало ему Марину. Он не хотел любить еще одну женщину, которая была такой же свободолюбивой, как его покойная невеста. Все же Мэган вызывала в нем что-то, чему он не мог не поддаваться.
Она сама приняла решение и освободилась от его объятий. Ее глаза жгли его огнем.
— Что это было? — спросила она с вызовом.
— Просто поцелуй, — невинно глядя ей в глаза, ответил он.
Она задыхалась, глотая воздух.
— Не просто поцелуй. Это было…
— Открытое военное столкновение? — предположил он, все еще не в состоянии серьезно отвечать.
Мэган кивнула, потеряв на мгновение дар речи. Она не могла осуждать себя за то, что разрешила ему утешить себя. После всего, что случилось, она могла даже оправдать его. Но она не могла позволить себе так забываться каждый раз, когда он дотрагивался до нее.
— Я согласилась выйти за тебя замуж, чтобы защитить Молли, — сказала она.
— Кажется, отцу Молли за многое нужно ответить, — проговорил он. — Не бойся. Я никогда не предам тебя так, как сделал он.
Она до сих пор ощущала, как жар его рук проникал во все части ее тела, к которым он прикасался, бежал по ее нервам и взрывался где-то около ее сердца. Как могло прикосновение так действовать на нее?