— Это ты не серьезно.
— Серьезно.
Гарри внимательно посмотрел на него и улыбка исчезла.
— Все в городе только и делают, что пытаются заработать этот миллион.
Хелен подала Мэгги кофе и тоже присела к столу.
— Гарри, это правда? — спросила она.
— Нет, конечно. Откуда мне взять миллион долларов.
— Ты — президент банка, — сказал Хэнк.
— И что, они все думают, я присвоил миллион?
— Нет, они просто думают, что ты богач, — сказал Хэнк.
— Народ здесь прекрасный, — заметила Хелен, похлопав Мэгги по руке, — и в чем его не заподозришь, так это — в недостатке остроумия.
Фред Макдонахью постучал в заднюю дверь. Бабба был прав в отношении Фреда, его вид явно оставлял желать лучшего: тяжелые мешки висели под глазами, щетина покрывала мертвенно бледные щеки.
Хелен открыла дверь, впустила Макдонахью и налила ему кофе.
— Мерзкое чувство, — выговорил он.
— Не надо было так много пить, — сочувственно отозвалась Хелен.
— Мы стараемся тут выяснить это дело с похищением дневника Мэгги и миллионом долларов.
— Короче, отец предлагал вам миллион долларов за то, чтобы украсть дневник Мэгги?
Макдонахью залпом выпил обжигающий кофе и даже не поднял глаз.
— Да, он сказал, что даст миллион долларов только за то, чтоб подержать этот дневник в руках. Это его точные слова. Но я — пас. Не намерен больше встречаться с той чертовой собакой.
Гарри Мэллон потер лоб:
— Теперь я вспомнил! Идиот, я же не говорил украсть! Я просто интересовался его содержанием!
Голова Мэгги буквально закружилась от облегчения. А она уж напридумывала невесть что! И какого-то богатого бывшего клиента борделя, стремящегося избежать огласки, и даже родственников, спасающих свое имя от соседства с тетей Китти.
— А почему вы не попросили его у меня? — спросила Мэгги, отхлебнув кофе.
Гарри вздохнул:
— Это не та вещь, о которой принято говорить. Но я могу точно сказать, что это не из интереса к интимным подробностям жизни борделя.
— Почему же, детали не так уж плохи, — почти обиженно сказала Мэгги.
Гарри бросил на нее непонимающий взгляд:
— Еще бы.
— Итак, позвольте уточнить, значит, вы не говорили, что нужно украсть дневник? — спросил Макдонахью.
Гарри снял очки, протер их и положил на стол.
— Совершенно верно.
Макдонахью уставился в пространство, переваривая услышанное.
Хелен посмотрела на мужа, поджав губы.
— Гарри Мэллон, ты причинил очень много беспокойства и сыну, и Мэгги, и должен извиниться перед ними.
— Это просто недопонимание, — пытался защищаться он.
— Нет, не просто, ты не доверял ни сыну, ни Мэгги. А он теперь рано встает и завтракает.
Гарри не выглядел особо растерянным.