А может, она уйдет еще раньше, не дожидаясь виселицы, не пугая баб и маленьких детей своим страшным видом. Нужно только очень сильно захотеть. Ася закрыла глаза, прислушалась к биению собственного сердца. Надо, чтобы оно билось все реже. У нее получится, она особенная…
Смерть, милосердная и ласковая, была уже совсем рядом, но Асе снова не дали умереть. С тихим скрипом отворился люк, впуская внутрь мутный свет ущербной луны, кто-то темный, молчаливый спустился в погреб, подхватил Асю на руки. Это было больно, почти так же мучительно, как от плети. А может, и еще больнее. Она бы закричала, но на искусанные в кровь губы предупреждающе легла пахнущая самосадом шершавая ладонь.
– Потерпи, – послышался над ухом сиплый шепот Захара. – Потерпи, бедовая, не ори.
Наверное, она бы заорала, теперь уже не от боли, а от омерзения, но не смогла – снова, в который уже раз, потеряла сознание…
* * *
Сюр продолжился. Сюр смотрел на Матвея насмешливыми карими глазами и скалил крепкие зубы в ироничной улыбке.
– Очень смешно, – рыкнул детектив, на всякий случай на шаг отступая от Ставра. Мало ему одной сумасшедшей…
– Ну, это как сказать. – Хозяин пожал широкими плечами, но с места, слава богу, не двинулся. – Мне, к примеру, было не до смеха. Да и сейчас, братишка, сказать по правде, не смешно. Хреново мне, братишка. А не было бы хреново, разве ж стал бы я все это затевать! – Он обвел кухню широким жестом.
Точно сумасшедший, только в отличие от пока еще беспомощной Алены крепкий и, вполне вероятно, буйный. Угораздило же… Матвей скосил взгляд на лежащий на краю стола пистолет. Эх, поторопился он расстаться с оружием.
Ставр проследил за его взглядом, сказал насмешливо:
– Понимаю тебя, братишка. Я бы и сам на твоем месте шмальнул. А хочешь, – он вдруг расплылся в широкой ухмылке, – а хочешь, так и шмальни! Тут место глухое, соседей не потревожим. Ну, давай же, ни в чем себе не отказывай. С меня не убудет.
– Совсем рехнулся, – проворчал Матвей, но пистолет в руки все-таки взял. Не то чтобы собирался стрелять, но с пушкой оно спокойнее.
– Не веришь. – Ставр досадливо покачал косматой головой. – Ну как же тебя убедить-то? Я твое замешательство понимаю и целиком разделяю, но вот как-то сейчас не до политесов. Ты прости, братишка, но придется прибегнуть к крайним мерам…
Он оказался рядом так быстро, что Матвей не успел среагировать, широкая, мозолистая ладонь сомкнулась на его запястье, сковав ледяным наручником, обездвижив и лишив не только тепла, но и сил. Перед тем как потерять сознание, Матвей успел заметить на самом дне цыганских глаз яркую вспышку от разорвавшейся гранаты, почувствовать невыносимую, дотла выжигающую боль…