В ту же среду на второй неделе Великого поста
Человечество обязано большинством своих величайших открытий не разуму, а элементарной случайности. Именно так было и на этот раз, когда по разным причинам многие люди оказались вовлеченными в решение этой задачи. Августин рассказал аббату родного монастыря на Авентинском холме о том волнении, в которое повергла курию надпись Микеланджело.
– Не знаю, – подвел он итог, – каким волшебством владел Микеланджело, но, как только надпись была обнаружена, призраки прошлого ожили.
Аббат, коренастый плешивый старик по имени Одило, выслушал Августина и ответил:
– Данный обет запрещает мне быть откровенным с вами, брат. Но, с другой стороны, у меня есть обязательства оберегать свой монастырь. И теперь я колеблюсь между двумя обетами. Если я открою истину, все, то знаю сам, то это будет страшная правда. Если же промолчу, то помогу курии, но взвалю на себя тяжелую ношу. Как же мне быть, брат Августин?
Августин не вполне понял аббата и ответил, что каждый должен сам решать по совести, о чем ему молчать а о чем говорить.
– Послушай, брат, – начал аббат, – в подвале этого монастыря лежат документы, которые могут запятнать чистую душу нашего ордена и Церкви в целом. Боюсь, что в ходе исследования они все равно будут обнаружены. Поэтому я скажу тебе правду, брат. Следуй за мной!
Августин спустился вслед за аббатом по узкой каменной лестнице боковой башни. Прохлада, пахнувшая на них, после весенней жары сначала показалась приятной; но чем глубже они спускались, тем более сырым и душным становился воздух. Аббат Одило остановился перед стрельчатой железной дверью, вынул ключ и отпер ее. Дверь заскрипела, словно ее давно не открывали. Левой рукой он нащупал выключатель, мрак озарили несколько ламп накаливания. В мерцающем свете ход казался бесконечным. По стенам – полки, ящики и коробки с книгами и документами.
– Ты никогда здесь не был, брат? – поинтересовался аббат и пошел вперед, минуя свалившуюся полку.
– Нет, – ответил Августин, – даже не знал, что в монастыре существует такой подвал. Что же здесь лежит? Аббат остановился, взял один из фолиантов, смахнул толстый слой пыли с переплета и открыл книгу. – Вот, – и он начал читать: – «На Сретение в году одна тысяча шестьсот семьдесят седьмом от Рождества Христова конфедерации представлены 89 священников и 240 мирян, которые соблюдают заветы Евангелия и посвящают себя науке и благочестивым трудам во спасение души. Необходимо обеспечить питание 329 человек в год продуктами, которые производятся монастырским хозяйством, а также средствами из пожертвований благочестивых и переданных по наследству…»