Вдень после третьего воскресенья Великого поста, находясь в секретном архиве Ватикана, кардинал Еллинек сделал удивительное открытие. По причинам, до конца непонятным даже ему самому, кардинал не посещал отделение архива, где три недели назад перед ним предстал незнакомец. И его не оставляло чувство, что он мог там кое-что упустить, какую-то деталь, нарушавшую картину, нечто, что стало бы ключом к разгадке тайны. Но последний разговор с монсеньором Штиклером прибавил ему смелости, и кардинал уверился, что замеченные им в библиотеке ноги принадлежали человеку, а не призраку. Таинственный гость, принесший ему пакет с тапочками и очками, был вполне земным существом – обычным наемным агентом. Видения, которые у него были в библиотеке, теперь казались следствием напряжения и волнения.
Колеблясь от рационального объяснения до иррационального страха, кардинал тихим, но твердым шагом направился в темные внутренности библиотеки.
Серийный кожаный переплет обратил на себя внимание только потому, что он выдавался больше других книг на полке, будто кто-то слишком поспешно поставил его на место. Взяв его в руки, кардинал прочел на обложке надпись, тисненную золотыми, но уже выцветши. ми буквами. Надпись, которая привиделась ему в тот раз: LIBER HIEREMIAS.
Но хранить эту книгу в секретном архиве не было никакой причины! Еллинек знал ее начало почти наизусть: «Слова Иеремии, сына Хелкиина, из священников в Анафофе, в земле Вениаминовой, к которому было слово Господне во дни Иосии, сына Амонова, царя Иудейского, в тринадцатый год царствования его».[136] Но, к удивлению кардинала, содержание книги оказалось другим. Под титульным листом с надписью «Книга Иеремии» обнаружился иной титульный лист с названием «Книга знака», но без указания автора. Первая страница книги совсем истерлась, верхняя ее часть и вовсе была вырвана, но то, что можно прочесть, не было словами Иеремии. В книге было написано: «И сказал я: я здесь, тогда указал Он мне путь истинный, пробудил от дремоты моей и сподвиг меня на написание. Никогда прежде не было со мной подобного, и укрепил я волю свою, и посмел воспарить над помыслами своими. Нарекали они меня и еретиком, и язычником, потому что решил служить Господу правдой, а не бродить во мраке, как иные. Опустившись на самое дно, они и подобные им мечтают опутать меня суетностью своею и происками. Но Господь оградит меня и оставит на пути истинном, не даст спутать с ложным». Необычные, пророческие слова, но Иеремия об этом же говорил иначе: «И было ко мне слово Господне: прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя».