Не. До людоедства, думаю, еще не дошло. Зуб у них на нас 'подземных' имеется. За то, что успели, — за окном опять бухнуло.
— Лохи, — Епифанов махнул рукой.
— Пошли отсюда, пока эти 'лохи' не покромсали нас на 'бифштексы из молодых бычков', - Сергеев, хрустя битым стеклом, двинулся к коридору. И вовремя. В стену, рядом с тем местом, где он только что стоял, ударилось нечто, напоминающее 'коктейль Молотова'. Вокруг все заполыхало. Побежав по коридору, они выбрали единственно верный путь — вниз по лестнице, за железную дверь подвала, которая слоноподобно взвыв ржавыми петлями, закрылась за ними, разрубив пополам последний лучик света. Епифанов зажег получасовой хим. фонарь ХИС-30.
– 'Ну и рожа у тебя Шарапов', - Сергеев ткнул в бок напарника, который, отдуваясь, снимал противогаз — в темноте светиться. И фонаря не надо.
— На себя посмотри. Куда дальше?
— Туда, — лейтенант показал на приоткрытую дверь, за которой виднелись кухонные принадлежности — может пожрать чего найдем. И они нашли. Войдя через дверь, оказавшуюся потом аварийным выходом, из подсобок столовой администрации, и убедившись в небольшом количество рентген в округе, они принялись набивать рюкзаки 'долгоиграющими' продуктами.
— Зря противогазы сняли, — поморщился от вони Сергеев.
— Ты как знаешь, а я в этом наморднике просто охреневаю. Уж лучше так, — Епифанов отшвырнул вздувшуюся банку с горошком.
— Тут человек пятнадцать-двадцать надо, чтоб вынести все — Борисов будет рад.
— Погоди. До него еще нужно добраться.
— А чего. До ночи досидим, а там в темноте рванем, — Епифанов терзал очерствевшую в камень булочку.
— А у меня другое предложение, — лейтенант поднялся — сейчас спустимся ниже. Видел на лестнице — там еще два этажа вниз? И по каким-нибудь коллекторам смоемся.
Они блуждали по подземным коммуникациям уже полтора часа. Сергеев время от времени подсвечивал хим. фонарем ХИС-180 дозиметр, вшитый в рукав бушлата.
— Этот поворот тоже занеси, — сержант в который раз поднес фонарь к планшету с нарисованным планом подземелья.
— Да на кой че… Ого! — Епифанов уставился на штурвал гермодвери и в ту же секунду растянулся на бетоном полу, спотыкнувшись о что-то мягкое. Луч фонаря скользнул по, забрызганной кровью, рубашке, галстуку и остановился на том, что, еще дней пять назад, было лицом тутошнего клерка. Рядом лежала девушка.
— Я ее помню. Каждый день мимо меня проходила. Я все никак не решался познакомиться, — Епифанов с размаху ударил кулаком в стеклянную поверхность с надписью ПК. Один из осколков полоснул по ладони, не подающей признаков жизни, девушки. Она застонала. Пока Епифанов приводил в чувство воскресшую, Сергеев попытался открыть гермодверь. Штурвал не поддавался. Обыскав убиенного, он нашел план здания администрации, где на втором подземном уровне была обозначена и эта гермуха.