В этих очках и с такой улыбкой, она была больше похожа на жуткую навозную муху, чем на нормального человека.
Сергей виновато опустил глаза, и хотел было сесть, чтобы собрать осколки, но ее мерзкий голос словно стая противных назойливых мух прожужжал у него над ухом:
— Не переживая милый, на счастье.
Не понимая, что делает, молодой человек бросился в дом, и как только разыскал друга принялся трясти его за плечи, крича в нарастающей истерике:
— Я не могу, бежим отсюда! Я умоляю тебя, мне ничего не надо, лучше я буду в голоде жить один, чем в достатке с этой… — он не успел заговорить, когда друг сделал ему знак, взглядом показывая на дверь.
Обернувшись назад, Сергей заметил Лесю, одиноко стоящую у порога. В руках, она держала осколки, разбитой им кружки. А из под очков по щекам стекали крупные капли слез.
Андрей толкнул друга в сторону обиженной девушки, и тихо шепнул:
— Хватит одного дня.
Глубоко вздохнув Сергей сделал шаг в сторону выхода, но девушка, бросив осколки в ведро, исступленно закричала и с разрастающимся диким ревом выскочила из дома.
— Иди, лови свою тыковку. — радостно крикнул Андрей.
— Да иди ты!
— Ты хочешь домой?
Понимая, что если он не наладит с девушкой контакт, то даже такой примитивный план может провалиться, Сергей бросился вдогонку.
Девушка бегала на удивление быстро, и он догнал ее только возле своей машины. Ее плечи нервно вздрагивали, и когда молодой человек схватил ее сзади, она вскрикнула от неожиданности, но не тем противным скрипучим голосом, а приятным женским голоском.
Резко развернув девушку к себе лицом, он попытался снять с нее очки.
— Отпусти, — услышал он привычный каркающий голос.
«Значит, показалось», — решил он, продолжая крепко держать девушку в своих объятиях.
От нее пахло навозом и потом, но, стараясь не обращать на этот мерзкий запах внимания, он взял ее за подбородок и тихо произнес:
— Тыковка, ну прости меня.
— А? Как ты меня назвал? — удивленно спросила девушка.
— Тыквочка ты моя, — радостно ответил Сергей.
Девушка весело хрюкнула, что явно означало, что она простила его, и обвила его крепко обеими руками, прижавшись к нему так плотно, что он уже не чувствовал свежего воздуха вообще как такового, только ароматный запах навоза, исходивший от его чудесной, от слова чудовище, жены.
— Сержик, я знала, что ты поймешь, что мы созданы друг для друга, мы как Инь и Янь, два неразлучных начала.
Сергей в отчаянии закатил глаза, и брезгливо отвел голову назад, но все же продолжал стоять, крепко обняв это чудо, повторяя себе:
«Один день, всего один день!».