Наталья сначала посмотрела на него недоуменно, как на сумасшедшего: «Что это Вы такое говорите?! Странно слышать!» – Но потом она развеселилась, посчитав его слова шуткой. Она рассказала, какой замечательный ее Гарри. Он палеонтолог, у него большое будущее, а вот она – историк, археолог. «Представляете, – какие сокровища хранит для археолога Британский музей и Британская Библиотека!» – восклицала она.
Павел Иванович залюбовался ею, забыв обо всем. А напрасно. Ведь войдя в зал в начале банкета и подхваченный вездесущим Николаем Владиславовичем, не почувствовал Чичиков, как Молчалин, обняв его нежно, прикрепил незаметно микрофон – маленький такой, – к его пиджаку. Забыл, что надо быть осторожным, не заметил, как нахмурился Жмуровский, слышавший все его речи к Наталье; как недовольны дамы, незамеченные им, а ведь они приехали разгадывать его, Чичикова, загадку. В пылу любви он уговорил Наталью на прощальное танго, и они станцевали его так пылко, так страстно, что запыхавшаяся Наталья даже засмущалась. Потом она, дождавшись тишины, попрощалась с публикой, поцеловала отца и побежала к машине.
– Прощай, Наталья. Прощай мимолетное виденье! – думал Чичиков растроганно.
Он оглянулся. И… Дамы жались к стенкам, даже поближе к выходу, а господа. О, господа надвигались на него стеной, стаей, тучей. Впереди всех господин Жмуровский, плечом к нему – Молчалин. Если и не было в их руках пистолетов, то кулаки они сжимали явно.
Чичиков попятился.
– Вы что, господа?
– За Натальей захотел приударить? – зашипел, задыхаясь, Петр Алексеевич, – или за ее миллионами, или сам в Лондон, а меня в Москве кому надо сдать? Это Я, Я – конченый человек?!! Да я тебе башку, как цыпленку сверну!
– Да что вы, что вы! – Чичиков быстро оценил обстановку. – У меня и в мыслях не было!
Но лица оставались суровы и злы. Он понял – сейчас кто-нибудь крикнет : «Ату его!» – и поминай, как звали.
Сам не зная, откуда взялась в нем отчаянная храбрость, но он заорал во все горло:
– Вы что, за дурака меня держите?! Я давно уж своему другу-журналисту в Москву все отписал, даже ваши фотографии послал. Если что – он разместит в интернете, в газете пропечатает, на телевидении репортаж сделает!
Толпа мужчин в черном замерла. (Вдруг – правда?).
А Чичиков разошелся.
– Да вы на себя посмотрите: вы же – мертвые души! Упыри! Одна Наталья – живая, да и та в Лондон умчалась. Дайте мне дорогу, а то всем хуже будет, а так хоть при деньгах останетесь.
Чичиков не стал ждать, когда они очнутся. Гордо подняв голову, и еле сдерживая себя, чтобы не бежать, он прошел через расступившийся строй, и спустился с крыльца. Крикнул парковщику: