– Надо пересесть! – кричала она, вскакивала и пересаживалась.
Так вот и играли. Два-три такта – и пересаживаются.
За всей этой беготнёй наблюдал известный баснописец Иван Андреевич Крылов. Сюжеты для своих басен он подсматривал в лесу. И из таких вот прогулок домой обязательно одну-две басни да принесёт. И польза, как говорится, и выгода. И сейчас вот стоял и шёпотом уже придумывал мораль к увиденному:
– А вы друзья, о боже. Играете негоже… Нет… Э-э… А вы, друзья, как ни садитесь… Точно!
Выходит Иван Андреевич из-за кусточков с уже заготовленной и зарифмованной моралью:
– А вы, друзья, как ни садитесь…
– Надо пересесть! – закричали звери в голос.
– Ну-ну… – скрестил руки на животе баснописец. Решил удачного момента дождаться – уж больно фраза хорошая.
– Кес-ке-се? – тут Лафонтен. Он тоже любил прохаживаться по лесочку.
– Мюзик. Он, дэ, труа, катр, – покрутил в воздухе ручкой Иван Андреевич. И стоят посмеиваются. Булькают промеж собою что-то на французском.
А два человека, которые стоят и не уходят, – это уже публика. А на публике – это вам уже не какая-то репетиция. Это уже концерт. А концерт – это…
По себе знаю. Если собраться да настроиться. Если поймать этот кураж, можно такое навертеть. Такое…
Собрались. Посмотрел медведь на козла, который опять рядом оказался. Пересели… собрались… Наступил на хвост мартышке, чтобы не бегала. Настроились… и-раз, и-два…
И как грянут «Танец с саблями» Хачатуряна. Батюшки!
– Кес-ке-се? – вытянул лицо Лафонтен.
– Хачатурян, должно быть…
А потом и Баха с Моцартом, и Стравинского, и отрывок из «Аиды» Верди. Просто пиршество для настоящих ценителей музыки, коими, к слову сказать, Лафонтен с Крыловым и оказались.
А басню Иван Андреевич всё же написал. Уж больно фраза для морали хороша:
«А вы, друзья, как ни садитесь; всё в музыканты не годитесь».
Такие мы писатели – немножко врём.
Игорь ИВАНОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии:
Клуб 12 стульев
Французская колыбельная
Наступает полночная тишь,
Только брешут собаки во мгле.
Засыпай поскорее, малыш.
Сильвупле, сильвупле, сильвупле.
Спи, сыночек, спи, мой идеал.
Сольно нынче опять я пою.
Папка твой, как всегда, загулял.
Дежавю, дежавю, дежавю.
Ветерок налетел второпях,
Ветви яблонь едва шевеля.
Папка твой – сексуальный маньяк.
Вуаля, вуаля, вуаля.
Твой папаня рассудка лишён.
На уме у папани одно.
Можно прямо подумать, что он
Бельмондо, Бельмондо, Бельмондо.
У папани, сыночек, давно
Ни одной капли совести нет.