— Серьезно.
Отношения с Пономаревым у меня были самые добрые, поэтому я понял предложение действительно серьезное, и вообще Пономарев не из тех людей, которые могут разыгрывать какие-то карты, блефовать и тем более — плести дворцовые интриги.
Я поблагодарил Геннадия Семеновича, сказал, что подумаю. Посоветуюсь с родными.
Посоветовался. С тестем Дмитрием Михайловичем, с тещей, с женой. Жена была категорически против.
— Начнут тебя полоскать, как сейчас полощут Ильюшенко, — сказала она. — Будто грязное белье в тазу.
Но я-то знал, что я — не Ильюшенко. И жена это знала. И тесть с тещей…
Тесть, тот высказался однозначно:
— Если чувствуешь в себе силы — берись! Работа для страны очень нужная. Главное, чтобы тебя окружали порядочные люди.
Когда Пономарев позвонил мне во второй раз, я сказал, что готов обсуждать этот вопрос и вообще категорически от этого предложения не отказываюсь.
Вскоре отпуск подошел к концу, я вернулся в Москву. Некоторое время было тихо, никто обо мне не вспоминал, а в конце августа мне вновь позвонил Пономарев:
— С вами хочет встретиться один человек.
Следом за ним позвонил начальник отдела Службы безопасности Президента РФ Валерий Андреевич Стрелецкий — известный многим по эпизоду с коробкой из-под ксерокса, в которой Лисовский и Евстафьев выносили из Белого дома огромную сумму денег — пятьсот с лишним тысяч долларов. Стрелецкий и задержал их. Позже он подробно описал эту историю в своей книге «Мракобесие». Звонок Стрелецкого был связан с необходимостью организовать ряд ознакомительных встреч с руководителями силовых ведомств, в том числе с Михаилом Ивановичем Барсуковым — тогдашним директором ФСБ, на старой моей службе, на Лубянке. Разговор был долгим, очень добрым, и после этой встречи Барсуков рассказал о ее результатах Александру Васильевичу Коржакову. Судя по всему, худых слов в мой адрес не произнес, раз последовало продолжение.
Вместе со Стрелецким мы поехали в Кремль. Поехали на его машине. В Кремле встретились с Коржаковым…
О Коржакове в ту пору много писали, он часто мелькал на экране TV — в общем, личность была известная. Держался он очень просто, в нем совершенно ничего не было от сановной заносчивости, которую приобретают люди, внезапно вознесшиеся на жизненный Олимп. Поговорили мы с ним достаточно откровенно причем при разговоре присутствовал помощник президента Михаила Александрович Краснов, которого я знал по Институту государства и права, и в конце беседы Коржаков сказал:
— Мы показывали вашу анкету президенту, тот выразил некое сомнение: научный, мол, сотрудник, в органах прокуратуры, мол, раньше никогда не работал…