Они, по-видимому, не только поняли, но и пожалели, что сами не получили такого приглашения. Тут к ним подошел Вельдинг.
— Поздравляю, — сказал он, пожимая руку молодому композитору. — Это большой и притом заслуженный успех.
Рейнгольд улыбнулся. Похвала в устах столь взыскательного критика была ему, видимо, весьма приятна.
— Как видите, доктор, в конце концов мне пришлось-таки предстать перед вашим судом. Господин Эрлау, к сожалению, ошибался, уверяя меня, что я навсегда застрахован от этой опасности.
— Никогда нельзя зарекаться ни в чем, — лаконично заметил Вельдинг. — Но почему вы очертя голову бросаетесь навстречу опасности и отворачиваетесь от почтенного купеческого сословия? Неужели правда, что вместе с синьорой Бьянконой мы теряем и вас? Вы тоже улетаете на юг?
— Да, в Италию! — решительно подтвердил Рейнгольд. — Я уже давно задумал это и сегодня вечером окончательно решился, но… Простите, я не могу заставлять ждать синьору.
Он поклонился и ушел вместе с братом.
Капитан, всегда такой разговорчивый, был поразительно сдержан во время этого разговора. Он слегка вздрогнул, когда ниша при приближении Вельдинга опустела, и в глубине ее он заметил женщину, притаившуюся у стены и явно старающуюся не быть обнаруженной. Кроме Гуго, никто не обратил на нее внимания, она же никак не могла оставить свое убежище, не миновав группы мужчин, все еще не расходившихся и после ухода братьев Альмбах. Они были хорошо знакомы друг с другом и воспользовались случайной встречей, чтобы поделиться мнениями о концерте, о молодом композиторе, синьоре Бьянконе и их возможной связи. Последнее обстоятельство подверглось особенно оживленному обсуждению, насмешливые, остроумные и злорадные замечания сыпались градом. Наконец, собеседники разошлись.
Когда коридор окончательно опустел, дама выглянула из ниши и хотела было идти, но на первом же шагу пошатнулась и, боясь упасть, ухватилась за перила лестницы. В ту же минуту сильная мужская рука поддержала ее. Возле нее внезапно выросла фигура капитана.
— Выйдем на воздух, Элла! — сказал он. — Ведь это было адской пыткой.
Он взял ее под руку и через ближайшую дверь вывел на улицу. Резкий, свежий вечерний воздух привел в себя молодую женщину. Она откинула вуаль и тяжело вздохнула.
— Если бы я мог подозревать, что мое предостережение приведет вас сюда, я не произнес бы ни слова, — укоризненно продолжал Гуго. — Ну, скажите, Элла, как могла прийти вам в голову такая злополучная мысль?
Молодая женщина отдернула руку, упрек, казалось, причинил ей боль.
— Мне хотелось по крайней мере взглянуть на нее, — тихо ответила она.