Ага! Пустой номер! Чего у моего брата не отнять, так это проницательности в ненужные моменты.
– Не верю! – сразу же заявил он в лучших традициях Станиславского. – А ну, братан, колись! Что за дракон такой?
– Леха, оно тебе надо? – попытался отвертеться я.
– Надо! – твердо отрезал Лешка.
Я немного помолчал, чувствуя себя не очень уютно под подозрительным взглядом брата.
– Ну оказалось, что я дракон… как тан Тюрон. Что тут такого?
– А, значит, тан Тюрон тоже дракон, – сделал для себя вывод брат.
Я мысленно обозвал себя болваном, вспомнив, что никто не посвящал моих родных в эти вещи. Вот что теперь мне делать? Какую лапшу вешать на уши братца, принимая во внимание то, что там она долго не держится.
– Нет, тан Тюрон – дракон, – растолковал я. – Это я – тоже.
– Это как? – удивленно воззрился на меня Лешка.
– Ну… он уже двести сорок лет дракон. Понимаешь? – растолковал Тимон.
– Сколько? – Брови Лешки сделали попытку выскочить за линию волос. – Врешь!
– Да нет, Леха, не врет, – тяжело вздохнул я. – Тан Горий его еще яйцом помнит.
– Яйцом? – Леха тяжело осел на кровать.
Некоторое время он переваривал информацию.
– Что–то я не слышал, чтобы родители тебя яйцом помнили, – ехидно подытожил Лешка свои размышления.
– Я тоже, – уныло сказал я, – но факт остается фактом.
– И в чем это выражается? – поинтересовался брат. – Яйцо с тобой лежит в пеленках? Или ты в яйце с пеленками?
– Ты что, не знаешь, в чем выражается дракон? – удивился Тимон. – Летает и пламенем плюется.
– А ну, покажи! – потребовал Лешка.
– Ты что? Здесь запрещено! – запротестовал я, свирепо глядя на Тимона. – Но ради кое–кого я могу сделать исключение!
– Значит, врешь! – убежденно заявил Лешка и удовлетворенно добавил: – Разыграть решили новенького, да? Думаете, я не знаю, что всегда новеньких разыграть пытаются. Фиг вам!
– Вот, Тимон, – радостно ухватился я за момент, – говорил же я тебе, что он не поверит!
– Ага, – растерянно отозвался мой друг.
– Хоть бы покраснели для приличия! – укоризненно сказал Лешка и мстительно ткнул пальцем в Тимона. – Я вот на тебя Тартаку пожалуюсь! А на тебя – Аранте.
– При чем тут Аранта? – удивленно спросил я.
– А то я не вижу, как вы друг на друга смотрите, – ехидно сказал этот охламон.
Вдруг мы услышали двойной удар колокола.
– Ну что? – поднялся я. – Пошли! Будем тебя испытывать.
Братишка тут же торопливо вскочил. По некоторой суетливости, проскользнувшей в Лешкиных движениях, я понял, что он сильно волнуется. Еще бы! Я бы так же волновался.
– Я тоже с вами пойду, – решил Тимон. – Вспомню, как я тогда проходил то испытание.