Но ее нет. Только пустота. Горячий воздух в грязных ладонях. И я разворачиваюсь, чтобы уйти.
Пистолет все еще со мной. Тяжелит руку, желая что-то сказать. Бросаю его под ноги без сожаления. Он предал меня. Встал на сторону зла.
«Тойота» ждет все там же. Забираюсь в нее и закрываю глаза.
Что ты наделал?
— Я разгонял тьму.
Горло сохнет, слипаются губы. Лопнувшие нервы требуют табачного дыма — глубокого, крепкого, но я вспоминаю, что так и не купил сигарет. Как давно это было? Кем я был там, в китайском ресторане, и после, в ее объятиях? Не вижу ничего, кроме залитой кровью шеи и слез, катящихся из-под опущенных век.
Что я искал? Любовь?
В затылок пульсацией возвращается боль.
Вспоминаю о бардачке и нервно шарю в нем. Нахожу одну сигарету, переломленную у фильтра. Отрываю его и закуриваю. Тяну старый, высохший табак, и не нахожу ничего прекрасней, ничего лучше его дрянного, затхлого дыма. Во всем мире сейчас, есть только эти несколько минут полета над обожженной, залитой кровью округой. И я лечу. Зная, что придется упасть, зная, что горечь этой ночи неминуемо затопит мое сердце… Я все равно… лечу.
Рыдаю, согнувшись, на переднем сидении. Зажав между зубами тлеющую сигарету. Сжав в беспомощности кулаки. Я не могу, не имею сил противостоять той пустоте, что обступает меня со всех сторон. Я…
— …не могу… прости меня Лера, я не могу…
И в эти мгновения, через сказанные слова, я понимаю, что навсегда останусь с ней. Здесь. В этом полыхающем доме, на краю земель, в самой бездне. Я буду тянуть трясущиеся руки к ее лицу, и гореть вместе с ним. И в этом пепле, находить то, чего так боялся, от чего бежал всю жизнь. Ту самую, настоящую…вечную любовь.
Успокаиваюсь. Дышу. Замечаю, что в машине дребезжит панель. Придавливаю ладонью. Кажется, прекращается…
И вдруг, «Тойота» резко дергается вперед. Хватаюсь за руль, и вижу, как по лобовому стеклу, одна за другой, бегут трещины. Земля гудит. Вибрирует. И, медленно начинает оседать, затягивая капот в свое обмякшее чрево.
— Твою мать!
Дергаю дверь. Блокиратор подмигивает красным и потухает навсегда. В салон, через щели, пробирается черная слизь. Шипит, будто змея. Пускает ядовитые пузыри.
Кручу ключом в замке зажигания. Тщетно. Двигатель захлебывается мутной жижей, беззвучно принимая смерть.
Бью локтем в стекло. Несколько раз. Только глухие звуки. И боль в плече.
Фонарный столб слева, кривится и падает на дорогу. Провода, искрящимися хлыстами, ударяют по земле, высекая из прогнившей плоти черные брызги.
Вжимаюсь в сидение, и изо всей силы ударяю ногами в лобовое стекло. Оно вылетает, не разбившись, словно лист картона, обвитый паутиной. Выбираюсь из салона и вижу, что дорога впереди обрушилась, превратившись в глубокий ров, заполненный вонючим болотным месивом.