Послышался испуганный крик – почти с самого верха сорвался и заскользил вниз один из путников, по дороге сбив еще одного и увлекая его за собой. Поднявшиеся на горный хребет обессиленно попадали на снег, тяжело дыша, некоторые жадно глотали горсти снега, утоляя жажду.
– Даже если они не покалечились, у нас нет времени их ждать. Надо идти, Семен, до селения еще далеко. – Панкрат говорил отрывисто, видно и ему подъем дался непросто. – Мы слишком медленно идем.
– А если «синие фуражки» у нас на хвосте и их возьмут? Узнают о серебре – от нас не отвяжутся!
– Никто их не будет брать – сразу пристрелят. Зачем им обуза? Ведь они замедлят передвижение, – покачал головой Панкрат.
– Чего разлеглись?! Катим дальше! – заорал Семен и толкнул ногой лежащего на снегу, на что тот матюкнулся. – Впереди жратва, курвы, тепло!
– Семен, в поселке не вздумай устраивать шмон или трогать их женщин – это нам может очень дорого обойтись! – с угрозой в голосе произнес Панкрат.
– Хлебало придержи мне указывать!
– Я тебя предупредил, Семен!
Предводитель отряда скрипнул зубами от злости и бессилия – он не мог наказать наглеца – и от души врезал по шее попавшему под руку Фадею, так что тот растянулся на снегу, и это чуть улучшило Семену настроение. Я в свою очередь наградила Семена кучей подзатыльников и пощечин, чего он не заметил. Тяжела участь астрала, он может быть только наблюдателем. Я пообещала себе, что если здесь пробуду до ночи и выглянет луна, то обязательно явлюсь Семену агрессивно настроенным привидением.
Идти по хребту было сложно, валенки увязали в снегу, в некоторых местах путники проваливались в снег почти до пояса. Семен послал вперед, как он выразился, «топтать снег» Метелкина и Фадея. Это позабавило всю братию, и, несмотря на то что тяжести пути измотали всех до предела, они осыпали пленников насмешками и ругательствами. Те молча утаптывали снег, но их сил хватило не более чем на час. Зашатался и опрокинулся на спину Метелкин. Оставшись один, Фадей обессиленно опустился на корточки.
– Встать, вашу мать! – К этому Семен добавил цветистый калейдоскоп слов, каждое из которых имело вполне нейтральное значение, но в данном контексте получалась грубая матерщина.
Он выхватил из кармана наган, и мое сердце сжалось от ужаса, я закрыла глаза, чтобы не видеть происходящего. Но из подсознания просочилась мысль, связанная с найденной фотографией: «Не может Метелкин так просто умереть здесь». Раздался выстрел, я открыла глаза: Сеня боролся с Панкратом. Несколько человек пришли на помощь Семену и, скрутив Панкрата, оттащили его в сторону.