– Любо, пожалейте меня! – жалобно воскликнула я. – После услышанного как я могу все это не попробовать? Вы настоящий искуситель!
– Штрафное очко за «вы». Наберешь пять штрафных очков – будешь запивать все красным вином, а это просто нонсенс! – Его даже передернуло от отвращения. – Твою фигуру подобное застолье не испортит, судя по твоей конституции.
– Раз такое дело… – вздохнула я и уселась за стол.
Любо галантно ухаживал за мной, накладывая микроскопические порции в тарелку, комментируя каждое блюдо, подсказывая, когда надо сделать глоток вина до того, как попробовать салат, а когда после того, как отведала яства. Белое вино было великолепное, прохладненькое, и я едва удержалась от того, чтобы не осушить бокал до дна, когда попробовала его. После салатов хозяин заставил меня выпить воды, сообщив, что является ярым поклонником швейцарских сыров. Упросил попробовать и понюхать все сыры, выложенные на блюде, отличавшиеся не только по виду, но и по способу нарезки. Запивали сыры мы другим вином, тоже отменного качества, по словам Любо, лучше позволяющему оценить их вкус. От таких гастрономических изысков у меня кругом пошла голова, и я забыла, для чего приехала к нему, и опомнилась, лишь когда приступила к угрю в томатном соусе. Блюдо было вкусное, но, по правде говоря, не шло ни в какое сравнение с копченым угрем, которого мне довелось однажды попробовать на Шацких озерах. Это соображение вернуло меня на землю, я вспомнила о Егоре и решила перехватить инициативу у гурмана Любо.
– Любо, все очень вкусно, но давай поговорим о деле, которое меня к тебе привело.
– Хоть это и противоречит моим принципам, я согласен сделать исключение. Смею только заметить, что разговор о делах не позволяет в полной мере насладиться вкусом блюд, если только это не гамбургеры и подобная чушь. Поэтому лазанью я пока не буду подавать. Поговорим, а уж потом отведаем.
– Отлично. – Я достала из сумочки фотографию Метелкина и протянула ему. – Что ты можешь сказать об этой фотографии?
Любо посмотрел на фото и усмехнулся.
– Ничего, кроме того, что она сделана до войны – в петлицах кубики и нет погон.
– Эту фотографию я нашла в фотоальбоме Ларисы Сигизмундовны и предполагаю, что этот человек имеет отношение к значительным событиям в ее жизни.
– Ты собралась написать книгу о жизни моей двоюродной бабушки?
– Выходит, твоя бабушка – сестра Ларисы Сигизмундовны?
– Так оно и есть. С чем связан такой пристальный интерес к человеку, который ныне если не умер, то уже стал дряхлым стариком?
– Можно, я пока на этот вопрос не буду отвечать? – сказала я. От выпитого вина слегка кружилась голова, и ничего путного в нее не приходило. Почему я не подготовилась к этому разговору? – Я не хочу лгать, а если назову истинную причину, то она покажется тебе просто фантастической, и ты засомневаешься в том, что я здорова психически.