Ничего, он успеет вернуться. Слишком важный момент, чтобы гнать его и торопить. Десятки нечеловеческих глаз — алчных и грустных, сумасшедших и исполненных печалью, хищных и смиренных — уставились на Ивана Мальгина, примеряющего мантию Кровавого Судьи. Он еще может отказаться, убрать руку с кнопки и уйти, избрав иной путь, путь непротивления, и утратить призрачное отражение в Зеркале для Героя… поздно! Воздух взорвался криками — отчаянными и торжествующими, разочарованными и ликующими, — но лишь один из них принадлежал человеку, и не было в его голосе ни победы, ни облегчения, лишь невыносимая боль, что прорвала все преграды. Вот и все…
Вит молниеносно вскочил на ноги, с поразительной для своего возраста легкостью преодолел в стремительном прыжке ограждение балюстрады и, уже очутившись внизу, резво бросился к пункту управления ракетным комплексом, где лежал без сознания избравший свою судьбу Иван Мальгин. Мастер Вит знал, что в одиночку, на собственных руках, вынесет несчастного юношу из навсегда проклятого здания и донесет до Пояса Щорса. Он сделает это, иначе и быть не может.
«Вот и все, — повторил про себя глава Ордена Зеркала. — Смена поколений завершена. Прежние герои ушли, достойно завершив свое служение Городу и почив с миром. Их место займут новые, а значит, борьба не закончится. Они молоды, наивны, многое еще укрыто от них, но других героев у Города нет, он сам выбрал хранителей, сам вложил в их руки оружие. Справятся ли? Найдут ли верный путь? Это неведомо никому, кроме молчаливого Времени».
— Кто… — Ваня открыл незрячие глаза и, слепо, непонимающе глядя на несущего его на руках, словно ребенка, Мастера Вита, прошептал: — Кто… с той стороны игральной доски?
Прежде чем Мастер ответил, юноша вновь погрузился в беспамятство — его голова безвольно опустилась на грудь, а взор затуманился и потух.
— Никого нет и никогда не было. Человек — единственный хозяин собственной судьбы…