- Верю.
- В вашем селении проживал рабочий буровой Усманов Рустам Харипович.
- Да, это мой племянник.
- В марте, а точнее, шестого марта его убили, - продолжала Гюзель.
- Да, я знаю, - подтвердил мулла, перебирая четки. - Будь прокляты убийцы. Аллах их покарает.
- Но с вашей помощью, отец.
- О, если бы! - Мулла опустил на колени четки, перед собой молитвенно сложил ладони.
- Те, - продолжала Гюзель, - кто убил вашего племянника, готовят очередное убийство, но уже в Табеевом Стане.
- Страшные слова изрекаешь, дочка.
- Такая у меня работа, отец. - А убивать они будут товарища вашего покойного племянника.
- Кто он, этот человек?
- Панасенко Юрий Феофанович.
- Знаю такого.
- Я попыталась с ним встретиться, чтобы его предупредить. Но его друг, Амир Батырович, меня к нему не подпустил.
- Амир Батырович - хороший человек.
- Очень хороший, - согласилась Гюзель. - Однажды убийцы попытались Юрия Феофановича умертвить.
- Знаю.
- Поэтому, отец, второй раз они уже не промахнутся.
- Но Амир не позволит, - твердо сказал мулла и ещё тверже добавил: Он их убьет. Он ищет убийц, убивших его двоюродного брата.
- Амир Батырович его брат?
- Да. Он поклялся на Коране найти и предать их черные души ибрису.
- Но, отец! Они нам нужны живые! За ними числится не одно убийство. Не исключено, что это банда. Вот уже почти полгода она терроризируют весь Каменный Корж.
- Это так, - кивнул мулла.
- Вы согласны нам помочь поймать их живыми?
- Аллах не только милосердный, но и справедливый, - сказал мулла, подтверждая свое согласие.
Время торопило. А медлительность муллы, эти его четки, его продолжительные паузы отнимали, как считала Гюзель, дорогие минуты.
Он предстал перед ней меланхоликом. Знала бы она, что он был офицером, танкистом, военным советником в братской армии, которая только ещё училась воевать, вот удивилась бы! И ни за что б она не поверила, что он был невольным участником боевых действий в семидневной войне, видел, как отступала армия, бросая ещё не тронутую огнем боевую технику, видел, как по пыльной знойной дороге бежали спешенные танкисты, когда нужно было уводить с собой мощные неуязвимые машины, видел, как вражеские танки обгоняли паникующих, чтоб пленить как можно больше не только техники, но и людей.
Гюзель была бы приятно удивлена, если б узнала, как на Голландских высотах совершил подвиг капитан Зарипов, вот - этот самый больно уж медлительный мулла.
... Капитан чуть ли не за рукав выхватил из толпы бегущих знакомого механика-водителя, приказал ему вернуться к своему танку, брошенному на дороге, а сам занял место наводчика. Уже через минуту пылал израильский танк, за ним второй, третий.