— Чтоб до обеда я и звука не слышал про базар! И про собак! — грохнул папа дверью, заперся в кабинете.
— Очи чёрные, очи красные, как люблю я вас! — не давалась Марина в руки бабушки и мамы, пела во всё горло.
Никто ещё не обещал взять её с собой, а уже радуется, дурочка!
Ну что ж, будем терпеть до обеда. Лишь бы поехать… Лучше поздно, чем никогда.
Я вышел во двор. Трое незнакомых дядек стучали топорами, строили из тех чёрных досок гараж Ивану Ивановичу. Сам профессор торчал возле них, как сторож.
Возле гаража Гаркавых стоял «Москвич». Женя накачивал насосом колесо, а его папа что-то заливал в мотор.
— Эй, тёзка! — крикнул Женя. — Хочешь с нами прокатиться?
— Хочу. А куда вы?
— На базар.
Я потеребил ухо: может, ослышался?
— На самый-саменький базар?! Дай честное пионерское.
— Ну, наше вам… Можешь не ехать, упрашивать не стану.
— Ой, а собаку поможешь мне купить?
— Диво какое! Лишь бы деньги — коня можем купить. Привяжем сзади к машине — пусть бежит.
Я пустился домой со всех ног. Начал кричать ещё на лестнице:
— Деньги… давайте! Женя с папой… едут! На базар! Женька поможет мне купить!
Папа дал мне десять рублей. Но тут же стал на стул и прокричал в форточку Жене Гаркавому, чтоб забрал у меня деньги.
Слез со стула и помахал пальцем перед моим носом:
— Смотри же!.. За эти деньги, мне кажется, вполне можно купить хорошую собачку, какой-нибудь малой породы. Лучше щенка — молодых легче обучить.
Сказал! Как будто я сам не знаю. Ого, щенок! Если попадётся хороший щенок, так это будет просто блеск!
Я бежал по лестнице вниз, а из нашей квартиры доносились грохот и визг Марины: «На базар хочу! Хочу на базар!»
Устроила «концерт»…
Около «Москвича» уже вертелись рыжий Вася, Павлуша с Генкой, Серёжа и Жора. Они не помогали Жене, а только канючили:
— Жень, и нас прокати! Дядя Коля, хоть немножко!
— Когда-нибудь, когда-нибудь! Спешим… — отмахивался от них Женя.
Он спрятал насос в багажник, а его папа сел за руль и начал пробовать сигнал: «Пи-ип! Пи-и-ип!» Женя закрыл гараж, нацепил замок и хотел уже открывать дверку машины. И тут подбежала моя мама и Марина. Задыхаются, пальто у Марины надето только на одну руку.
— Ой, возьмите, пожалуйста, и эту плаксу… — Мама и улыбалась дяде Коле, и краснела. — Подняла крик, хоть в окно выкидывайся. Она посидит там в машине, пока вы будете по базару ходить. Ты посидишь, Маринка, правда? Иначе не возьмут…
— Посижу… — шмыгнула носом Маринка.
Женя раскрыл перед ней заднюю дверцу:
— Прошу вас, мадама!
Но «мадама» и с места не тронулась.
— Ах, простите, ваше величество! — Женя дёрнул за переднюю дверцу.