Третьим лицом в их компании была красивая, смиренного вида спокойная женщина лет сорока пяти, в черном костюме. Она вставляла сигарету в черный мундштук. В движениях длинных кистей ее рук и стана, скрытого платьем строгого покроя, чувствовались грациозность и сила. Она не вмешивалась в разговор мужчин. Умные глаза человека, не питавшего никаких иллюзий, бесстрастно оглядывали их лица. Лишь посмотрев на Китти, женщина улыбнулась мимолетной многозначительной улыбкой, как бы вступая в мысленный контакт с ней и отодвигая мужчин на второй план. Женщины с такими деловыми качествами, как у Рут Гамилтон, посвященные во все тайны своих нанимателей, частенько с легким презрением относятся к тем храмам, которые держатся на их плечах, и тем богам, которым они верно служат.
— Его секретарша, — отчетливо прошептал мужской голос где-то у них за спиной. — Лет двадцать у него на службе. Говорят, она не только печатает его письма.
Эта сплетня тоже была не нова. Уже по меньшей мере десять из упомянутых двадцати лет Джордж слышал ее перепевы по всей округе. Удивляло лишь то обстоятельство, что сплетня все еще была в ходу. Верили в нее или нет, но она воспринималась как нечто естественное и уже никому не щекотала нервы. И теперь уже невозможно было выяснить, соответствует ли она действительности. Возникновение такого рода преданий в общем-то неизбежно, тем паче что мисс Гамилтон, по сути, вела хозяйство Армиджера и заправляла в конторе с тех самых пор, как его жена заболела тяжелым вялотекущим недугом. А случилось это много-много лет назад.
Уилсон допил свое пиво и отодвинул кружку.
— Джин — девчонка что надо. Но порой меня удивляет, почему он предпочел ее, когда рядом была мисс Норрис. Нет, я не хочу сказать, что он дал маху, поймите меня правильно. Но все же — взгляните-ка на нее!
Джордж в принципе думал так же, хотя и не знал Джин Армиджер. Молодые люди, размышлял он, часто отвергают даже самых ослепительных красавиц, которых папаши слишком настойчиво навязывают им в жены. А если уж сватовством занялся Армиджер, то наверняка взялся за дело так же рьяно, как за любое другое, — с бычьим ревом и выставленными вперед рогами. И все же, и все же — «взгляните-ка на нее!»
Около десяти часов, покидая пивнушку, Джордж бросил на Китти прощальный взгляд. Она не шевелилась и почти не разговаривала, только поигрывала своей ополовиненной кружкой пива, и, хотя Армиджер ушел куда-то по делам, а мисс Гамилтон взяла сумочку и перчатки и, похоже, собиралась откланяться, Китти сидела тихо, так тихо, что блестки на ее шарфике были совершенно неподвижны. Закрыв дверь, Джордж больше не видел ее сосредоточенного овального лица. Он поправил воротник пальто, пересек вестибюль и вышел на улицу, в холодную сентябрьскую ночь.