«<…> Розанов сочинил столько всего, коснулся стольких тем, что именно его творчество, а не „Евгений Онегин“ должно быть названо настоящей энциклопедией. Правда, не русской жизни, а — русского ума. Это интеллектуальный поэт. Странно, что у нас его считают „философом“. Тем не менее почти все русские вопросы Розанов „проговорил“, а на многие из них дал сразу по нескольку ответов. Совокупность его текстов — это настоящая карта русского ума, всех его самых темных, мрачных, пыльных закоулков… „Путешествие по Розанову“ до сей поры представляет собой одно из интереснейших и опаснейших занятий».
«Я прочитал „Тупик“, сделал соответствующие выводы и стал совсем по-другому смотреть на жизнь. Сам же автор [Галковский] продолжил кружение в лабиринтах сознания русского уицраора и забрел туда, куда, возможно, совсем не следовало бы забредать».
См. также: «Прочитал „Опыты“ Монтеня. Первая стадия индивидуализма — это конструирование дефектной личности. <…> Монтень — это переход от юродства к кокетству. Кокетство Монтеня еще достаточно неуклюже, все мысли сопровождаются монотонным рефреном: „я некрасивый, я необразованный, у меня больные почки, моя книга составлена из ворованных мыслей и т. д.“. Кроме того, кокетство по-детски наивно. Например, Монтень хвастается блестящим воспитанием и доходит до раблезианского гротеска: усилиями его отца не только он сам, но и все крестьяне в округе начали говорить по-латыни» — так Дмитрий Галковский отвечает на новогоднюю анкету газеты «НГ Ex libris» (2003, № 47, 25 декабря ).
См. также: Сергей Иваньшин, «Выстрелы из „Посева“. Галковскому, составителю „Черной книги имен“» — «Советская Россия», 2003, № 122, 30 октября ; «Галковский явно наслаждается возможностью безнаказанно хулиганить на печатных страницах. Он не просто выливает на головы своих жертв — первого советского посла В. В. Воровского и двух его помощников по работе в Народном комиссариате иностранных дел в 1920-х годах — ушаты словесных помоев, но делает это с особым цинизмом…»
См.: Дмитрий Галковский, «Обаятельная личность. Вацлав Воровский как памятник-карикатура» — «НГ Ex libris», 2003, № 34, 25 сентября .
См. также: Дмитрий Галковский, «Святочный рассказ № 5. „О том, как Воровкин Захлебкина убил“ (В. Пеленин)» — «НГ Ex libris», 2004, № 1, 15 января.
См. также: Дмитрий Галковский, «Девятнадцатый век. Святочный рассказ № 13» — «Новый мир», 2004, № 3; о Розанове.
См. также: «Сегодня же при чтении этих статей потребности спорить с автором [Галковским] уже не испытываешь. И не потому, что соглашаешься с содержанием высказанного или с пафосом самого высказывания. Отнюдь. Просто тексты Галковского поменяли функцию. Десять лет назад они были интеллектуальной провокацией. Сегодня — констатацией неких вполне утвердившихся реалий идеологии и социопсихологического состояния общества. Ну а с реалиями не спорят. <…> Отдельным разделом в книге Галковский поместил статьи своих оппонентов. Ценность этих текстов сегодня историческая. Не более того. А включение автором этих текстов под обложку своей книги, то есть выгораживание некоего отдельного (когда-то отдельного) дискурса под названием „Галковский“, — это жест победителя», — пишет Сергей Костырко («Родиться Рабиновичем» — «Русский Журнал», 2004, 13 января ); речь тут идет о публицистической книге Дмитрия Галковского «Пропаганда» (Псков, 2003); см. о ней статью Аллы Латыниной в настоящем номере «Нового мира».