— Нет, — сказала девушка, — я от травки всегда с закрытыми глазами вижу. А ты?
— Я? Нет.
— Да у тебя же глаза открыты.
Васенька закрыл глаза.
— Нет, ничего не вижу. — И открыл.
Девушка смотрела на него в упор.
— А что ты чувствуешь?
— Да ничего.
— Никакого кайфа?
— Пусть еще затянется, — промолвил бритый с дивана. И Васеньке протянули папиросу вне очереди. Он затянулся пару раз.
— Ну?
— Что?
— Вообще это бывает, — сказала девушка, — когда человек не может призраков видеть.
— Чего? — не понял Васенька.
— Призраков видеть, кайф ловить, отрываться, торчать, улетать.
— Так это наркотик, что ли?
— О, — сказал кто-то с пола, — догадался.
— Это не обыкновенная травка, — сказала девушка, — а такая штука, от которой нормальные люди в откат идут.
— Ты цвета все нормально видишь? — спросили с пола. — Музыку никакую не слышишь?
— Не знаю, — сказал Васенька, — я ничего не чувствую. Я вот на днях смешал два порошка у нас в аптеке…
— Ты в аптеке работаешь?
— У рынка. Чего-то я еще туда капнул. Не помню. Лизнул. И сон! Будто я… Ну. Не знаю. Здорово будто. Лучше не бывает.
Васенька не умел пересказать свое видение. Но отчетливо помнил, как качался на ветке ужасно громадного, до самого неба, дерева. Качался, как малая птица воробей, а прабабка далеко внизу грозила ему коричневым кулачком.
— Что за порошки такие? — спросил бритый с дивана. Он набивал травкой новую папиросу и на Васеньку не глядел.
— Не знаю.
— То есть как?
Дело в том, что Васенька никогда не помнил, чего и с чем он смешивал, а тем более — в какой пропорции.
Но бритый этому не поверил и попросил Васеньку все-таки изготовить ему тех порошков. Он как будто и не слышал, что Васенька никогда не может повторить раз вдруг найденное; что не умеет он взвешивать, не умеет записывать; что всегда что-нибудь просыплет или прольет во время опытов… И что единственное, что понял в химии, — важна всякая мелочь. Пылинка, попав в колбу, может изменить результат, а Васенька не умеет следить за пылинками. К тому же ему и не хочется повторять раз найденное, ему именно неожиданности интересны, сюрпризы, случайности.
Ничего этого бритый не слышал. Сказал, сквозь приторный дым взглянув на Васеньку, что заплатит триста рублей за смесь. Для начала. И что пришлет за ней в аптеку завтра. Но если, конечно, Васенька не хочет поделиться с товарищами чудесным лекарством, он может его и не делать. Тогда бритый подумает, как добиться, чтобы Васенька захотел поделиться с товарищами. Подумает и придумает.
Васенька не был даже уверен, что разговор их слышали остальные в жарко натопленной комнате. Все остальные пребывали в состоянии от реальности отрешенном, блаженном. И даже если девушка у ног Васеньки продолжала его видеть и сквозь закрытые глаза, слышать она его вряд ли уже слышала.