— Вы его знаете?
— Угу, — пропыхтела толстуха.
— Имя-то у него есть?
Тут какой-то здоровяк у барной стойки отвел взгляд от голубого экрана и, уставившись на меня, спросил:
— А что, дело какое?
— Лодка мне его понравилась. Хочу сделать парню выгодное предложение.
Человек взглянул на толстуху и снова обратился ко мне:
— Этот Дуэйн Кроу. Только не он хозяин, это дядькина лодка.
— А Дуэйн здесь живет, на Французском Бухле?
Парочка молча уставилась на меня. Больше я ничего от них не добился.
Я поманил к себе Никсона с Дрыщом и, пока мы шли к докам, вкратце обрисовал ситуацию. Рыболовная шхуна уже отчаливала, когда мы оказались на борту «Лоботряса». Когда мы достигли фарватера, разрыв был в сто ярдов, да еще предстояло пройти где-то с полмили до открытого моря. Я держал штурвал и временами смотрел на «Паскуду» в бинокль: бот, вскидывая носом, стремительно набрал скорость и, выровнявшись, заскользил по воде. Я вдавил дроссель, и мы стали его нагонять.
До выхода из фарватера оставалось три буя, «Паскуда» резко подала влево и понеслась по мелководью через банки, напрямик устремившись на глубину. Выйдя из фарватера, я бросился вдогонку по ее следу.
«Лоботряс» мчался вперед, и вдруг мы со всего разгона вскочили на твердый грунт, сильно сев на мель. Никсон саданулся о переборку, Дрыщ, падая, уцепился за пиллерс,[11] да так и выдернул его с мясом. Я как мог держал штурвал; на камбузе полетели горшки, тарелки и всякая утварь. Мотор заглох. Рыбацкий бот на полном ходу скрылся из виду.
Вот, значит, как, Дуэйн Кроу. Интересно знать, какими судьбами его сюда занесло.
К счастью, начался прилив. Теперь все решало время: пара часов ожидания, поднимется вода, и можно будет кое-как выбраться в фарватер. На обратном пути мы пристали в Северной Эльютере и высадили Никсона, который побежал помогать тетушке, сами же устремились на Харбор-Айленд.
Мы уже входили в гавань у «Валентина», когда по радио трижды прозвучал тревожный сигнал. Я прибавил громкость, и диктор из Национального центра по прогнозированию ураганов передал текущие координаты тропического циклона, окрещенного Куртом. Стихия прошла в ста милях восточнее острова Гранд-Тюрк и стремительно приближалась к южным Багамам.
Я взглянул на Дрыща — тот благородно смолчал, не стал подкалывать: мол, ну я же говорил. Просто кивнул и направился с багром на нос, чтобы обезопасить наш вход в гавань от ненужных столкновений.
Через пять минут кто-то окликнул меня, и я выглянул из рубки: на доках стоял Чарли Хайнман.
— Тут телефон без тебя не умолкал.
И протянул мне блокнот. Трижды меня пыталась застать Штеффи Планк, дважды звонила Зой Эпплквист, а внизу кто-то наспех нацарапал: «??? Перезв. в 19.00».