— На этом балконе когда-то стояла Лхира, — сказала мятежница. — В праздник Пешариай она выходила к народу вместе с другими жрицами и выполняла обряды. — Шира немного помолчала и нахмурилась. — А теперь вот кто занял ее место — ядовитая змея Ларшар, слуга Крисса.
Шира уже рассказывала о Ларшаре, когда планировала свою операцию. Движение сопротивления среди эльфов было не таким слабым, как сначала показалось Адхаре. В Орве у повстанцев было больше убежищ, чем где-либо еще. После того как Крисс отправился на войну, в городе возникли многочисленные очаги сопротивления. Восставших поддерживали и жители города. Никто из них не выступал открыто против своего нового короля. Но примерно треть горожан была не слишком рада войне за возвращение Эрак Маара, а потому ничего не делала, чтобы помешать повстанцам. Кроме того, Крисс пришел к власти благодаря притягательности своей личности, умению вызывать восторг у народа своими речами. Но теперь, когда он был далеко, а люди почувствовали на себе трудности, вызванные войной, число недовольных стало быстро расти. Тогда Крисс и назначил своим наместником в Орве Ларшара, одного из самых влиятельных жрецов Шеврара.
— Я его хорошо знаю, — вспоминала Шира. — Он преподавал мне учение Шеврара, когда я была ребенком, а он еще не поднялся так высоко по служебной лестнице. Злоба — его природное свойство. Тогда он любил применять к ученикам телесные наказания. Он бил нас часто и с большим удовольствием.
С того дня как Ларшар пришел к власти, ситуация в Орве обострилась. При нем казни стали обычным делом, в городе был введен комендантский час, пришли в действие законы военного времени. Население Орвы оказалось под строжайшим контролем. Наместник поощрял доносчиков, и достаточно было анонимного обвинения, чтобы горожанин кончил жизнь на виселице. Подозрительность медленно разрушала общественные связи и проникала даже внутрь семей. Это был настоящий ад. Но жестокостью Ларшар добился лишь того, что обстановка в городе накалилась до предела, и это помогло мятежникам окрепнуть.
— В каком-то смысле мы должны быть ему благодарны: народ никогда не любил нас так, как сейчас, — заметила Шира, по-прежнему не отводя глаз от Ларшара.
Адхара тоже следила за ним взглядом, он стоял неподвижно, словно статуя. Отличный хранитель для города мертвых!
Наконец они оказались внутри храма Феноры. Свет просачивался внутрь через алебастровые плиты, которыми были украшены окна с круглым сводчатым верхом. Эти окна были прорезаны рядами по вертикали в многочисленных куполах. При этом освещении все в храме казалось золотым. Золотыми были и лица людей, медленно продвигающихся к алтарю. Всюду в убранстве присутствовали надписи и украшения геометрических форм из черного кристалла. Взгляд терялся среди ребристых куполов, которые входили один в другой. Все их ребра были окрашены в огненно-красный цвет.