— Нет, нет, господин комендант! Это несправедливо! Хитлер капут! — Майор опять стукнул каблуками, и рука его... вытянулась вперед вверх, в фашистском приветствии.
Строй пленных качнулся и в ужасе замер...
— Ах ты, гадина фашистская! — вскинул оружие наш солдат-автоматчик. Щелкнул затвор.
— Стой! Не дури, дружок! Не нарочно он это сделал. Привык...— капитан Тертычный перехватил руку.
Летчик, ни жив, ни мертв, смотрел на меня, ожидая самого худшего, Вдруг его ноги подкосились, и майор рухнул наземь.
— Что будем делать?
— Лежачего не бьют, товарищ гвардии подполковник, — тихо проговорил Пайзанский.
— Война кончается... Пусть живет,— прохрипел старший сержант Плоткин. — Ты, фашист, есть у тебя семья? Вставай. Испугался, гад?
— Вас? Что? — Майор с трудом поднялся.
— Семья? Фамилия, фамилия?
— Я, я! — закивал майор. — Дрей киндер! Дрей! — Он показал три пальца.
Не помня себя от счастья, майор подал команду. Как-то все вдруг закричали офицеры, засуетились унтер-офицеры и фельдфебели.
— Фельдфеба Кнобль...
— Шнелл, шнелл!..
— Ну! Становитесь, лошади! Темпо!
— Быстрей! Быстрей! Лос! Лос!
— Гоп-гоп-гоп! Пошевеливайтесь!
Сразу как будто повеселели хмурые до этого лица пленных. Снова, значит, поверили в жизнь, подумалось мне, и я тут же представил, что было бы, если нас переменить местами...
Великодушны советские люди!
— Впереди баррикада — слышится в наушниках голос Героя Советского Союза капитана Липаткина.
Капитан Липаткин — опытный командир, воевал еще с белофиннами. Ему поручено наступать на открытом правом фланге полка по Вильгельм-штрассе. Отставать ему нельзя: тогда мы не продвинем свою основную группу по Сарланд-штрассе.
— Преодолейте сами баррикаду, гвардии капитан!
— Не могу. Пробовал пробить проход пушками, не вышло, надо растаскивать или подрывать.
— Понял! Ожидайте саперов с тягачами.
— Баррикада сильно прикрыта огнем. Не дают подойти. У фашистов танки там вкопаны, есть минометы...
— Сейчас буду у вас. Посмотрим.
По лабиринтам развалин, через проломы в стенах домов, по некогда ухоженным дворам прошли мы пешком — так было быстрее всего — поперек квартала и вышли на Вильгельм-штрассе. У выщербленной стены меня и двоих разведчиков встретил командир четвертой роты «ИС» капитан Липаткин.
— Прибыли бронетягачи?
— Уже работают. И саперы тоже. Мощное сооружение!
Улицу перегородил широкий барьер, сложенный из неошкуренных сосновых бревен на высоту четыре-пять метров. Кое-где бревна были разворочены взрывами снарядов. В этих местах торчали янтарные щепки, оттуда просыпался на мостовую песок.
У основания баррикады жуками возились два бронетягача, пытались растащить и разбить бревна. Вокруг тягачей и саперов рвались мины. Осколки хлопали по броне.