Гораздо важнее другой - эстетический вопрос. Как играть „чужую" музыку, не испортив ее
своим незрелым исполнением, дурным вкусом или манерной игрой? Ведь в нашей практике можно
нередко наблюдать, как исполнители берутся играть музыку, до которой еще не доросло их
мастерство и мышление, и не чувствуют своей ответственности за ее дискредитацию. Так, для
многих студентов и даже известных исполнителей „лакомством" является „Рапсодия" Гершвина.
Мне приходилось слышать такое звучание этого сочинения, что в глубине души я сожалел о своей
причастности к появлению на свет этой транскрипции. Почему-то некоторые думают, что,
исполняя джазовую мелодию, надо кривляться, демонстрировать „киксы", фальшь, пошлость, при
этом чувствуя себя героями и относя" это к специфике жанра. Джаз - это уже классика, и
непозволительно портить его плохим исполнением. Музыкантам такого рода хочется вместо
аплодисментов крикнуть: лучше грамотно исполни концерты Альбинони или Вивальди, а до
„Рапсодии" Гершвина тебе надо еще дорасти!
Вот в этом плане меня и заботит судьба концерта Шостаковича. Как заиграют его трубачи?
Что внесут в уже сложившуюся трактовку? Не ошарашат ли „новизной", не повредят ли?.. Тем
более, что сама идея трубной транскрипции фортепианной музыки преследовала еще одну цель:
продемонстрировать выразительные возможности трубы, которой подвластны любые
исполнительские модификации, не уступающие королю всех инструментов - роялю. В известном
смысле „отпарировать" знаменитому выражению Генриха Нейгауза: „На трубе - трубят, на флейте -
свистят, на скрипке - скрипят, а на рояле - играют"...
Размышляя о судьбе современной музыки, я задаю себе вопрос: куда она идет и куда зашла?
Мое широкое общение с композиторами не всегда приносило желанные плоды. Некоторых авторов
я просто избегал. Я не понимаю и не принимаю музыки, построенной на обрывочных мелодиях,
конвульсивных аккордах или отдельных звуках. Для меня неубедительны объяснения, что такая
музыка якобы отражает современную действительность. Да, наша действительность порой ужасна
и уродлива. Но наряду с социальными, политическими, экономическими, экологическими
проблемами жизнь характеризуется гармоничным цветением природы, радостью созидания и
бытия. Да и не везде и не во всем ужасна, мрачна и надломлена жизнь. Если человек рождается,
чтобы творить добро и совершенствовать мир, то музыка должна помочь ему делать именно это: на
то она и музыка.
Вызывает у меня беспокойство и упадок профессионализма, распространившийся в последнее
время на творческие профессии. Сочинение музыки стало массовым явлением, и часто ее пишут те,
кто не способен создать ничего значительного. У такой музыки нет будущего, но она отчуждает
людей от классики. Все больше слушателей уходят от серьезной музыки, чтобы довольствоваться
дешевыми поп-зрелищами и роком. Не угроза ли это гибели классического музыкального
наследия?
Порой и в трубной музыке, создаваемой в инструктивных, технических целях, встречается
такое стремление к оригинальничанью в худшем смысле. Напишут одну короткую ноту в такте, но
зато метр в нем поставят 7/8. Мол, знай наших! Это вам не классики в париках, которые все писали,
на 2 да на 3...