Натали вспыхнула, дернула плечом и произнесла почти по слогам:
— Вы должны забрать Дика из этой школы. Вы должны дать ему единственное, что ему нужно. Вы должны жить семьей.
— А что, такая плохая школа?
— Школа хорошая, но Дику там плохо. Я же рассказывала вам, что он заболел, когда вы написали, что не можете приехать на каникулы.
— Да-да, рассказывали, — закивал Вэл. — Но я пока не могу этого сделать.
Плечи Натали поникли, руки опустились. Она ничего не смогла ему доказать…
— И что же дальше?
— Дальше? — спросил Вэл и встал с неудобного стула, который как будто специально стоял тут для допросов.
Он сделал шаг к Натали, протянул к ней руку и легко выдернул ее из кресла. Потом аккуратно прижал к себе и провел пальцами по ее шее. Сначала сзади, где топорщились вихры, а потом сбоку, где была нежная незащищенная кожа.
Это было совершенно неправильно и совсем уж не к месту. Но Натали завороженно ждала, что он сделает дальше.
А дальше он положил ладонь ей на затылок и немного наклонил ее голову назад, так что они смогли посмотреть друг другу в глаза. Потом его серые усталые глаза закрылись, а губы стали с неотвратимостью приближаться к ее губам. Еще мгновение — и она не сможет сопротивляться… Но против доводов разума восставало тело, которое тянулось за его сильными руками и льнуло к его груди.
Она слышала, как кровь бежала по его венам, и как трещали от напряжения сухожилия, и как стонали кости, которые забыли, что можно принимать форму чужого тела.
Если бы она могла оказаться сейчас за тридевять земель и не хотеть так мучительно, чтобы его губы завершили свой путь, она смогла бы собрать себя по кусочкам и вернуться к обычной Натали.
Но сил не было. Никаких сил на это не было…
Его губы коснулись ее и открылись, и она выпила его дыхание и потеряла остатки разума. Потому что никто и никогда не целовал ее так, как будто целует в первый и последний раз в жизни.
Она совершенно не за этим шла в эту строгую комнату. Она собиралась воевать с ним. И вот сама побеждена. И нет никакой правды, кроме той, о чем говорят сейчас их руки, их кожа, их кровь, которая давно перемешалась и закипела…
— Мистер Слейтер, — прошептала она, находясь за миллионы световых лет от этой комнаты, — отпустите меня. И ответьте на мой вопрос. Что вы собираетесь делать дальше?
Вэл выпустил ее из своих рук. Теперь он уже точно все знал. И ответил:
— Дик вернется в школу, а вы будете слать мне ежемесячные отчеты.
Если бы он просто ударил ее по голове, было бы не так больно. Натали даже не понимала, кого она ненавидит больше — его или себя, которая как дура бросилась на шею ему, первому встречному. Да ладно бы первому встречному! Он был ее враг, ее заклятый враг!