Умм-Яхья радовалась предстоящей поездке.
— Георгиос тоже поедет, — сказала она Викки. — Мы устроим пикник и по дороге навестим могилу моей матушки. Сегодня ведь четверг, — добавила она, — и моя сестра, возможно, тоже будет там.
Викки помогла ей приготовить закуску — немного слегка приправленного специями мяса, хлеб и местное вино, легкое и приятное, упаковав все это в корзину, которую следовало положить Адаму в машину, когда тот подъедет.
— Какая жалость, что дети в школе, — вздохнула Умм-Яхья. Она предпочла бы держать всю семью подле себя и была склонна думать, что обучение Теклы — лишь пустая трата денег, хотя саму ее посылали учиться в Англию. — Девочки должны знать другие вещи, — пояснила она. — А где Текле лучше узнать, как вести дом, если не от меня? — Умм-Яхья вздохнула еще раз, словно оставляла детей не на несколько коротких часов, а на целую вечность.
Вскоре появился Адам. У него был большой американский автомобиль, удобный для загородных поездок, но практически бесполезный на узких улочках старого Дамаска. Осторожно припарковав машину, занявшую большую часть улицы, Адам посигналил, поторапливая семейство. Георгиос, сияя, уселся на переднее сиденье, а Умм-Яхья и Викки забрались на заднее, неся с собой продукты, коврики и все, что казалось нужным для поездки.
— Нам придется подъехать к магазину, — сказал Адам. — Надо взять коробки под розы.
Викки облегченно вздохнула. Ей не хотелось самой просить его ехать этим путем, а ведь ей нужно было поговорить с Криспином сегодня же.
Адам ехал, пока было возможно, но у так называемых Вторых Римских ворот дорога сузилась до невозможности, и он остановил машину.
— Быстрей будет пойти пешком, — сказал он, выходя из машины.
Викки выскочила следом и безапелляционно заявила:
— Я иду с вами.
Ничего не говоря Адам пропустил ее вперед. Они быстро направились вниз по узким улицам, задержавшись лишь перед продавцом шербета, призывавшим прохожих отведать его освежающего душу напитка.
В магазине Хуссейн уже приготовил для них специальные коробки. Викки увидела Криспина и улыбнулась ему.
— Как ты провел ночь? — спросила она. Он поморщился:
— Все еще не могу разогнуться. А ты?
Викки внимательно смотрела на него. Она понимала нетерпение ждавшего Адама, но ей необходимо было поговорить с Криспином. Он выглядел усталым и был явно в дурном настроении.
— Криспин, над чем ты сейчас работаешь? — издалека начала Викки.
Он пожал плечами:
— Ни над чем. Мне здесь не над чем работать. Ты где-нибудь видела такую свалку? Здесь невозможно работать, Викки!
Она последовала за ним в заднюю комнату и попробовала взглянуть вокруг его глазами. Было темно, не слишком чисто, а рабочее пространство ограничено до предела.