Он улыбнулся: сладкое воспоминание смягчило острый ожог от предательства. Ну что же, он отомстил сполна. Конечно, обидно, что его прелестная жена умерла такой молодой! Как досадно, что она вот так погибла в пламени, сгорела дотла, как щепка, как бумага. Он испустил вздох глубочайшего сожаления. Ведь он все это пропустил! А мог бы насладиться дивным зрелищем.
Не довелось!
На следующее утро Эйдан успел встать и одеться прежде, чем Колин постучал ему в дверь. Точнее говоря, он все еще был одет, поскольку не спал вообще.
Несколько ночных часов он провел за составлением различных писем, которые следовало отправить во все порты, где Джек мог оказаться до приезда в Лон дон. Маловероятно, что какие-то из них дойдут до его приятеля, но все же попытаться стоило.
Всю оставшуюся ночь его мысли крутились вокруг одного вопроса. Ему совершенно не хотелось думать о подобном варианте, однако назойливая мысль его не оставляла.
Он довольно рассеянно поздоровался с Колином и начал собирать вещи Мелоди, чтобы ее одеть. Эйдан отыскал ее жалкий, растоптанный башмачок, еще чуть липкий после приключений прошлого вечера. Когда эта няня Прюит попадет ему в руки, он тут же потащит ее в суд!
Однако кого на самом деле следовало тут винить? Няню, которой перестали платить? Мать Мелоди — за то, что она ее прятала, а потом отказалась содержать? Или ее отца — за то, что тот даже не потрудился осведомиться, как положено мужчине после… ну, после всего, что произошло.
Как он сам не потрудился справиться о Мэдлин.
Закончив одевание малышки Мелоди — как ему хотелось надеяться, без слишком большого количества ошибок, — он выпрямился и посмотрел на нее. При свете дня ее темные волосы блестели, а пальчики деловито завязывали лишние узлы на растрепанной ленте лифа платьишка.
Она гак остроумно высказывалась накануне, проявила себя такой сообразительной!
«Может быть, она старше, чем подумал Колин. Если о ней плохо заботились, немудрено, что она такая маленькая. Может быть, она старше как раз настолько, чтобы оказаться моей дочерью?»
Он прищурился и с силой ударил кулаком по дверному косяку:
— Гром и молния!
— Гром и молния! — Детский голосок заставил обоих мужчин окаменеть, а потом виновато оглянуться. Мелоди весело посмотрела на них, а потом прищурилась и ударила кулачком по спинке кровати. — Гром и молния!
Колин фыркнул:
— А ты уверен, что она не твоя дочь?
У Эйдана в жилах застыла кровь, потому что в этот момент он понял, что уже ни в чем не может быть уверен.
А это означало, что ему необходимо удостовериться. А для того чтобы во всем разобраться, ему придется увидеть ее. Мэдлин…