ты просто
обязана мобилизовать всю свою энергию, чтобы выздороветь. Слышишь? Ты будешь ходить на процедуры?
Ну да, по полной программе. Начинаю завтра. Но я не в первый раз буду ходить в платке. Кстати, мне идет. Будем надеяться, меня не затронет запрет на ношение платков.
Ты чудо, Бе-Бе. Увидимся совсем скоро.
Да.
И… Саба… перестань плакать, слышишь? Жизнь для живущих, не так ли?
Когда они положили трубки, Сабатин сидит еще немного с закрытыми глазами. Слезы текут сами собой, и она шепчет «Ми Шеберах», еврейскую молитву о больных: пусть тот, кто благословил наших предков-патриархов Авраама, Исаака и Иакова и матриархов Сару, Ребекку, Рахиль и Лию, благословит и вылечит Бе-Бе, которая больна… Она даже не знала, что помнит эту молитву и не думала о ней. Она слышит, что он все еще в душе. Она скидывает толстый белый халат отеля на кровать и встает к нему под душ.
Она никогда не устанет смотреть на него. Волосы на его ногах собираются в полоски. Ей кажется, что она никогда этого не видела. Черная, белая. Черная, белая. Знаешь что, Зэт?
Нет, и я не уверен, что хочу знать. Ты голодна?
Если бы я ела мясо, я могла бы съесть корову.
Пойдем, мы найдем для тебя сирену.
Сабатин не ест ничего, что имеет душу, но на жабры это не распространяется.
Пожалуйста, маринованную зубатку, тушеного морского конька, копченую колюшку с гарниром из рачков-бокоплавов и морской травы.
Официант, извиняясь, взмахивает рукой и сообщает, что он говорит только по-итальянски, но может принести меню на французском.
Спагетти с мидиями. В детстве она ела мясо, но только кошерное, а моллюсков — нет. Сейчас, наоборот, разве что моллюски не кошерные. Совсем наоборот, то есть.
Я чувствую себя как Леди с Бродягой.[24]
Да, спасибо за комплимент.
Зэт, ты прекрасен.
Мужчинам это не говорят.
А я говорю. Зэт?
Да.
Я рассказала мужу.
Он не говорит ей о Манон. И он, кстати, не знает, проведала ли Манон о Сабатин, или она знает только о Роз и Лулу, и еще о работе.
Она не рассказывает о Берт. Не хочет.
Он смотрит не на нее, а сквозь нее. Завтра в первой половине дня у меня совещание, ты сможешь побыть пару часов одна?
Она кивает, но не уверена. Скучает по детям. Если не будет грозы, то я взорвусь, говорит она, чтобы переключиться.
Извини, я вынужден позвонить.
Ты можешь взять мой телефон.
Нет, глупо звонить через Францию. Он звонит в отель. В другой отель. Просит администратора передать мадам Токе быть в номере завтра в десять.
Еврейская пословица гласит, что десять врагов не могут навредить одному мужчине так, как он может навредить себе сам. Она скучает по жизни. Своей.