О чувствах Эвелин он не думал и, когда вдруг предположил, что и она сейчас страдает, страшно разволновался.
Кретин! Идиот! — мысленно обзывал себя он. Разве я не видел, что эта ночь стала для нее чем-то особенным: по выражению глаз, по безоглядности, с которой она мне отдалась? Получил ценный совет, насладился прогулкой и сексом — и в кусты!..
В редакции в день приезда Ричард решил не появляться — над статьей еще следовало поработать. Ему страстно хотелось на что-то отвлечься, но мысли никак не желали переключаться на «Диснейленд», а сердце разрывалось от жуткой боли.
Промучившись до самого вечера, он надумал позвонить сестре и, не откладывая в долгий ящик, тут же уселся на диван, снял с телефона на столике трубку и набрал давно заученный наизусть номер. Пока в трубке раздавались длинные гудки, перед его глазами промелькнула вся прошедшая жизнь, начиная с детства.
Совсем еще детьми они с Сильвией страшно дрались, потом научились терпеть и понимать друг друга, а повзрослев, превратились в близких друзей. Ричард вспомнил, как, решая, выходить ли ей замуж за Даррелла, Сильвия часами напролет беседовала с ним в кухне. Они вместе взвешивали все «за» и «против», спорили, смеялись. Сильвия, тогда еще тоненькая, с длинными волосами, заплетенными в косы, поглядывала на брата с мольбой, будто считала, что от его мнения зависит вся ее судьба…
Из трубки донесся приглушенный щелчок, и на сердце у Ричарда похолодело.
— Алло!
Это была Сильвия. Ее голос прозвучал тише и спокойнее обычного, но не узнать его Ричард не смог бы даже по прошествии полувека.
— Сильвия? — все же спросил он, больше потому, что не знал, как начать этот безумно сложный разговор.
Последовала продолжительная пауза. За это время в голове Ричарда пронеслась дюжина мыслей. Может, она не желает со мной разговаривать? Или не узнала? Или считает, что я отказался тогда от этого чертового наследства, просто чтобы повыпендриваться, вот и молчит, демонстрируя свое презрение?..
— Ричард… — робко произнесла Сильвия, по-видимому и не думавшая его презирать.
— Как дела? — спросил он весьма сдержанно, не в состоянии в одночасье коренным образом изменить отношение к жадной до денег сестре.
— Гм… А мама не рассказывала тебе? — спросила Сильвия таким жалобным тоном, что сердце Ричарда мгновенно смягчилось.
— С мамой я не общался вот уже два месяца, — ответил он, впервые за полтора года задумываясь о том, что мать, возможно, нуждается в его помощи.
Сильвия тяжело вздохнула.
— У меня серьезные неприятности, — призналась она.
Заболела? — подумал Ричард с тревогой. Или что-нибудь с работой?