-Туалет на улице, умывальник только на кухне, - он кашлянул, жалея о своем предложении. - Спать будешь наверху, я на лавке. Холода спадут к марту, а до той поры можешь жить спокойно. Мясом и дровами обеспечу, если по хозяйству поможешь, благодарен буду. Впрочем, если тебе сложно, ничего, мне не в тягость.
Ну да, слепая, что с меня возьмешь...
-В конце января уйду.
-Куда уйдешь?! Самый мороз!
-Уйду, - улыбнулась легкомысленно, поднимая глаза на потолок. - Вьюга зовет с собой не хуже теплого ветра...
Охотник притих и больше не сказал ни слова, только позвал ужинать. Поблагодарила за кров и трапезу, умылась, разделась - он целомудренно выскочил за дверь - и забралась на печку. Она топилась уже сейчас, пусть и не в полную силу, так что лежать было тепло. Мужчина вернулся через час, весь продрогший и дрожащий. Зачем выходил? Простудиться?
Человек, что с него возьмешь
Через неделю он слег. Всё это время я наблюдала, как развиваются ростки болезни в его организме, а однажды даже предложила ему не ходить сегодня в лес - на улице резко похолодало за ночь. Охотник велел не вмешиваться в его дела и ушел раздраженным. Больше я не предпринимала попыток предупредить, спала днями, восстанавливаясь за последние месяцы, спала и ела. Иногда забиралась в книги, но чтение быстро надоедало: детективы казались слишком надуманными, мистика и страшилки клонили в сон, романы вызывали безумный смех, быстро перерастающий в хриплый кашель, так что бросила это гиблое дело.
С самого утра было понятно, что мужчина больше не сможет делать вид, будто всё в порядке. Его лихорадило, он кашлял, потел, терял ориентацию время от времени и засыпал на ходу. Но молчал. Готовя обед, порезал палец, и пряный запах еще долго щекотал нос. Ноздри хищно раздувались вне зависимости от моего желания, вдыхая такой чудесный и родной аромат. Охотник заметил мою реакцию и поспешил замазать ранку зеленкой. Насторожился.
К ужину он не встал. Лежал на скамейке, постанывая, и кашлял, кашлял, кашлял. Послонялась немного по дому, хватаясь за разные дела, но хрип достигал повсюду. Сдавшись, наконец, потрогала его лоб, определяя, сколько нужно сил приложить, и вышла на улицу.
Ветер взметнул волосы, пряди упали на лицо. Изменчивый мир, в котором я жила, даже очертания волос смазывал, что уж говорить об окружающих предметах, поэтому мы нередко находили себе поводырей, как правило, волков. И почему-то одиночек вроде меня считали слабыми, хотя моя слепота ничем не отличалась от их.