— Вот уж не думал, что ты любишь народную музыку, — довольно ядовито проворчал он.
Она удивленно посмотрела на него и спросила:
— Ты что, не узнал? Да это же песня, которую пел Бо в ту ночь! Ну? Вспомнил?
Саймон наморщил лоб.
— Будь я проклят! Да это же не просто та песня, которую пел Бо, это он сам и поет.
— Не может быть…
И Ярдли не переключалась на другую станцию до тех пор, пока не закончилась песня и не заговорил диск-жокей:
«Это был Бо Дженнингс, вышедший на первое место в третьем туре нашего музыкального конкурса, участники которого представляют все штаты нашей страны».
Ярдли растерянно проговорила:
— Кто бы мог подумать! Я себя чувствую просто одураченной.
— Я же говорил, что прежде где-то его видел.
— Может, хоть теперь Мими немного получше будет относиться к их браку.
— Наверное, у Селины были какие-то свои причины, заставившие ее умолчать об известности Бо. Возможно, не захотела, чтобы его успех играл какую-то роль в ее отношениях с собственным семейством. Она ведь собиралась оставить Бо и потому опасалась, что Мими, узнав, кто он и что он, круче насела бы на нее, убеждая к нему возвратиться.
Ярдли пожала плечами.
— Мими порождение светского общества. Она воспитана таким образом, что испытывает угрозу со стороны простых, небогатых людей. Я не говорю, что это хорошо, просто так уж она воспитана.
— А она никогда не рассказывала о своем детстве, о юности?
— Нет. В самом деле, почему?
— Да, это просто удивительно. Вот мой дедушка… Боже, как здорово он умел рассказывать! Я думаю, он помнил все, что с ним когда-либо случалось. Он рассказывал о всех собаках, которых имел, о всех своих товарищах, с которыми играл, об учителях, которые терзали его в школе. Мы с Гленном ловили каждое его слово.
— Твой дед жив?
— Нет, умер года за два до того, как мать забрала Гленна и оставила нас с отцом.
— Ты когда-нибудь пытался найти ее? Или своего брата?
Саймон пожал плечами.
— Почему я должен искать? Им, кажется, легче найти меня.
— Может, они и пытались, но ты же надолго уезжал из Киттриджа.
— Они оба теперь чужие для меня люди. И прошу тебя, не затевай ток-шоу на эту тему, пытаясь убедить меня, что без них моя жизнь никогда не будет совершенной и полной.
— Я и не думала затевать подобных разговоров. Все это слишком твое личное, чтобы кто-то пытался давать тебе советы. Но все же… Ты вот ведь обеспокоен судьбой Селины. Кстати, ты на ее счет заблуждаешься. Она ничего не говорила нам о Бо, потому что ей это все безразлично.
Саймон свернул на подъездную дорожку, ведущую к дому. Остановившись, выключил мотор, но из машины не вышел. Повернулся к ней и спросил: