— И что тогда? — улыбнулась Лили.
Анжелика взмахнула рукой.
— Я смогу делать все, что пожелаю! Никто не станет сокрушаться по поводу того, что я испорчу пол или мебель, если я подберу беспризорную собаку, или кошку, или… лису; никто не заявит мне, что я испорчу свою репутацию, если захочу прогуляться в своем саду без шляпки или босиком; никто не будет противоречить, если мне понравится облезлое старое кресло в утренней комнате, и я не захочу отправлять его на чердак.
— Силы небесные, Энджел, это звучит так, словно ты хочешь стать краснокожим индейцем.
— Верно, ну, я, конечно же, не хочу ни с кого снимать скальп, — ответила Анжелика, а затем рассмеялась. — Я только имела в виду, что будет приятно самой принимать решения, когда никто не станет диктовать, что для меня самое лучшее.
— До тех пор, пока это будет одобрять Саймон, — заметила ее подруга.
— О, конечно же.
Энджел улыбнулась Лили. Если бы ее подруга была бы здесь в начале лета, то ее очень легко могли бы признать событием Сезона. Мягкая и элегантная Лили Стенфред обладала светлой кожей, голубыми глазами, нежными, как у ягненка, а ее волосы цветом напоминали…
— Пыльцу, усеивающую лепестки гордых примул, — просюсюкал чей-то голос, и Энджел, вздрогнув, обернулась.
Персиваль Элкотт и его брат, Артур, приближались к ним.
Энджел съежилась, потому что хотя она и сумела пережить этот Сезон, проведя меньше дюжины танцев с обоими братьями, девушка считала, что даже это количество было чрезмерным.
— Прошу прощения?
— Я сказал, миледи, что светлые локоны вашей изящной компаньонки по цвету в точности напоминают пыльцу, усеивающую лепестки гордых примул, — повторил Персиваль, устремив слегка близорукий взгляд на Лили.
Энджел весело посмотрела на свою подругу.
— Лили, могу я представить тебе мистера Персиваля и его брата, мистера Артура Элкотта? Господа, мисс Лили Стенфред, дочь лорда Стенфреда.
— Я рада встрече с вами, — немного неуверенно кивнула Лили.
— Мисс Стенфред, — в ответ произнес Артур. — Какое удовольствие.
— Я — поэт, знаете ли, — заявил Персиваль, приподнимая монокль, чтобы через него изучить Лили бледно-голубым глазом.
— Я могла бы немедленно догадаться об этом, — вмешалась Энджел, пытаясь удержаться от смеха. Она почти не ощущала за собой никакой вины из-за облегчения, что Персиваль нацелился на Лили, а не на нее. Еще два всадника приблизились к ним, и приветственная улыбка на губах девушки стала еще более веселой, когда она узнала второго наездника. Возможно, сегодня вечером она получит шанс представить Эббонли следующей вероятной невесте.