Он улыбнулся.
— Мы делаем друг другу одолжение. Поскольку я, являясь тем, кто я есть, получаю лишь щипки за задницу, то мне хотелось бы иметь немного уважения к своему мастерству в обращении с инструментами.
Сидни кивнула и покинула кухню. Она была счастлива. Впервые за много лет она была счастлива. И это счастье длилось, пока она не закрыла за собой дверь своей спальни и не рухнула на кровать. Тогда счастье сменилось пустотой. Как много ночей она провела в этой самой кровати, мечтая о мужчине, который хотел бы ее? И не сосчитать. Она делала вид, что это не ранит ее чувств. Мужчины были слишком тупы, и ей не хотелось ни с кем из них иметь дело.
До Сэма. Он был красивым, веселым и милым. И он терпеть не мог мать Мелани Ньюарк. Это многое говорило об его характере. Он не боялся печь изумительные торты. Хотя сам не мог зажечь огонь, и она иногда удивлялась, каким образом он умудрялся справляться с духовкой без посторонней помощи.
Но она хотела, чтобы он желал ее. Она хотела, что он посмотрел на нее этими зелеными, как листва, глазами, улыбнулся своей едва заметной загадочной улыбкой и сказал: «Да, Сид, я считаю тебя совершенством и я хочу тебя». И если он считает, что идеальная женщина должна готовить, как французский шеф-повар, то она такой станет.
Сидни закрыла глаза и погрузилась в сон, мечтая о муке и сахаре.
Сэм вышел из ванной на звук брякающих горшков и неизменных ругательств дикарки. Он прошел через гостиную и тихо остановился на пороге кухни, любопытствуя, чем занимается Сидни. Запах горелых яиц незамедлительно ударил ему в нос.
— Черт возьми, все равно сожгу все зимние запасы еще до ноября, если кто-то не начнет сотрудничать прямо сейчас! Отправляйтесь в отбросы, вы неблагодарные маленькие ублюдки…
Сэм подавил улыбку. Неудивительно, что у Сидни репутация такого крутого проводника, если она разговаривает со своими городскими мальчишками точно так же, как и с ингредиентами для завтрака. Эта женщина была восхитительна. Сэм с трудом удержался, чтобы не войти на кухню и не зацеловать ее до бессознательного состояния.
Нет, это не годиться. Во-первых, он пообещал быть джентльменом. Во-вторых, он не мог избавиться от ощущения, что ее сердце было отдано Фрэнку Слейтеру. А почему, Сэм не знал. Этот парень был рохлей. Ладно, он был не совсем рохлей. Он мог охотиться и рыбачить, и делать все то, что принято делать на Аляске, но он не мог отличить неопределенной формы от сослагательного наклонения, и Сэм сомневался, что тот знает, что такое местоимение. И он встречается с Мелани. Если это ничего не говорит об его характере или уме, то Сэм уже не знал, что думать. Нет, Фрэнк Слейтер не для Сидни.