Новоселов Трудового ничуть не коснулись события минувшей ночи. Да, они узнали о поимке бандита, убившего условника. Но не знавших ни убитого, ни убийцу не интересовали подробности.
Лишь условники оживились. А в бараке работяг перестали закрывать дверь на засов.
Фартовые отнеслись к новости по-своему. Молча. Но втайне у многих законнцков внутри холодок застрял.
«Видать, не трепался Горилла, сказав, что, если Кравцов взялся за дело, Сове хана пришла. Не приведись, засыпавшись, попасть в руки колымского дьявола. Он любого расколет». И хотя дело Совы вел другой следователь, не Кравцов, понимали фартовые: теперь не выпутаться, не сбежать, не выжить Сове. Нет у него больше шансов.
Близость Кравцова к Трудовому охладила пыл многих. И решившие забузить законники вовремя одумались. И не забузили, когда мастер из переселенцев не поменял местами работяг с фартовыми. Не перевел воровские бригады на строительные работы в селе. Хотя претензии высказывались, дальше разговоров не пошло.
А новоселы уже прижились в Трудовом.
Каждый день из пекарни привозили условники в столовую горячий хлеб. Его запах кружил головы. Он напоминал каждому свое.
Пшеничное поле неподалеку от дома. Русоголовые колосья, кланяющиеся в ноги человеку. Как не любить хлеб? Он грел руки и сердце. К нему тянулись пересохшими губами и невольно целовали, как сухие морщинистые руки матерей.
Перед хлебом склоняли головы. Знали и помнили, как часто его недоставало. Хлеб… И глаза людей смотрели на него. Оттуда жизнь. Его держали бережно, как ребенка, едва увидевшего свет. Его ели бережно, до крохи. Его всегда ценили.
И даже законники никогда не ругались, не сквернословили перед хлебом, почитая его как благодать и дар Божий.
Сколько раз за скудную пайку, не наевшись полож- лху няком, отдавали вдесятеро от своих общаков, которые
сколотили в риске и страхе, клали жизни и здоровье! А теперь — все на кон. Что есть деньги, золото против хлеба? И впивались зубы фартовых в купленные и отнятые пайки. Руки дрожали. И удачливые на воле воры нередко признавали меж собой, что в ходке без хлеба, как без веры в Бога, не проживешь.
Хлеб… Его несли в дома. И радовались, что могут есть вдоволь. Не считая, не отмеривая, не скупясь.
Может, потому семья пекарей в Трудовом стала вскоре самой уважаемой.
Без просьб. без слов пилили для них дрова условники. Складывали в поленницы поближе к крыльцу. Другие в выходной выкопали колодец. Знати: хозяевам некогда. Они село кормят. Заботчики о каждом.