— Все вы знаете, что днями помер Тихон. Так вот, не сам он, не своей смертью, угробили фраера! И до того дорылись мусора! Пришли, а на хазе не нашмонали башли, какие ему вполучку дали. А самого, упоив до усрачки, угаром от печи доконали. Теперь всем вам ясно, кого за жопу возьмут. Фартовых! Вы слышите, кенты?! Это — как два пальца обоссать: нас оклепают. Кого же еще? Мусора станут хватать всех, у кого много ходок, больше сроку. Иного не ждите! Так вот, я хочу, чтобы вы сами нашли мокрушника. Как это провернуть — учить мне вас не надо. Пусть он, козел, не думает, что в чужой хазе можно не спросившись хезать. — Тесть оглядел притихших условников и продолжил: — Времени у вас в обрез. А потому пусть всякий усечет — не залупаться! Будет шмон. На него кентам даю добро. Всякого, кто начнет выступать иль, не приведисъ, фискалить начальству вздумает, на разборку барака кидайте. Фискалов и линяющих от шмона — к обиженникам. И петушите хором.
— Ни хрена себе! — послышалось чье-то удивление.
— Трехаю всем! Если фартовые, воспользовавшись шмоном, соблазнятся на чье-то личное, трамбуйте на месте.
— Загнул бугор! — послышались голоса воров.
— Еще раз упреждаю: кто решит слинять, тому хана! Никто не смоется. Мокрушник должен быть найден в три дня. Это мое последнее слово всем вам, кто хочет выйти на волю.
— А если он захочет слинять? Что тогда? — спросил молодой ростовский вор.
— А что бы ты с ним сделал, зная, что убегает твоя свобода? Спросил его одноглазый одесский медвежатник. И добавил: — Здесь у нас один закон: закон — тайга, медведь — хозяин. Словим падлу и на свою разборку… После какой дотумкаем, как от себя легашей отвести, — хрипел фартовый.
— Захлопнитесь, кенты, покуда. Я еще ботаю! — оборвал их Тесть и продолжил: — Всей мелкоте; работягам и шпане: пусть дойдет до калганов, что легавые в таких делах заморозят передачки, письма и свиданки. Не сегодня-завтра это устроят. Оттянут до окончания дела ваши освобождения. А это — месяцы. Потому не только фартовым, но всем по кайфу скорее найти мокрушника. Один он был иль двое, до всего докопаться. Всех на чистую воду вывести, — наблюдал за условниками Тесть.
Все согласно кивали головами, одобрительно поддерживали бугра.
Тесть впился взглядом в сучкоруба, еще недавно пьяного вдрызг. Тот икал, обдавая зловонием мужиков. И кажется, не понимал, при чем здесь он.
Бугор, указав на него пальцем, гаркнул:
— Эта гнида только за сегодня две получки проссал! А на чьи жрал вчера и раньше?
Фартовые вмиг поняли. Скрутили мужика, не дав опомниться.