— Встать!
Милиция шмонала всех и все. Натолкнулись на рюкзак Кота. Вытрясли на шконку мех. И, подталкивая в спину, повели, погнали на выход.
— Что? Не удержался? Решил перед отъездом слямзить? Думал, успеешь, не хватятся? — побледнел участковый.
— Утром сдать хотел, — выдавил Кот.
— Не ври! Говори, кто с тобой в деле был? Где остальная пушнина?
Косте казалось, что он спит. И видит дурной сон.
— Чего заткнулся? Кто поделыцик?! — орал участковый.
Фартовый молчал. Он давно не был в делах. Он решил завязать с «малиной». Почему ему хотят приклеить чужое дело, о котором он не знал ни сном ни духом?
— Молчишь? Ничего, разговоришься! — вскочил из-за стола участковый.
— Я ночью с деляны пришел.
— И тут же в дело? — перебил милиционер, внезапно появившись за спиной.
— Спать лег сразу.
— Ты кому-нибудь эти байки расскажешь. Но не мне!
В глазах черные круги поплыли. Резкая боль в шее, словно разрядом, сковала тело.
Удар в висок был неожиданным. Костя пошатнулся.
Второй удар в челюсть сбил с ног. Кот лежал на полу, ничего не видя, не слыша. Кровавое пятно на рубахе, обмотавшей шею, заметно увеличивалось.
Тимка, заглянувший в Кабинет, застыл на месте. Хотел поговорить с участковым о Косте. А тут…
Лицо Тимофея побелело, исказилось. Он вошел медленно, легко, словно готовясь к прыжку.
— За что кента угробил?
— Вон отсюда! — заорал участковый испуганно.
Тимка придавил его к стене столом. И, перегнувшись к нему, сказал тихо:
— Ты это вспомнишь, падла!
— Я тебя вместе с ним сгною! — вырвалось у участкового, и он нажал кнопку на аппарате.
Тимофей не стал ждать. Выскочил в дверь, сбив с ног входившего милиционера. И тут же влетел в барак фартовых.
— Кенты! Шухер! Мусора Кота размазали! Сявки! Всех фартовых села — на катушки! Легавых брать на гоп-стоп!
Сявки тут же шмыгнули из барака по домам. Пятеро фартовых, уже вытащив из нычек перья, спешно одевались.
Тимка уже выходил из барака, когда туда ворвалась милиция.
— Ложись! Стрелять буду! — грохнул предупредительный в потолок.
Условники повалились кто где стоял.
— Всех в клетку! Всех в браслеты! — орал участковый.
Милиционеры, держа наготове оружие, выполняли приказ.
Когда всех условников по одному увели в милицию, Горилла уже дозвонился до Поронайска.
Кравцов понял все с полуслова и, торопливо сев в машину, бросил шоферу коротко:
— В Трудовое…
Уезжая, успел сказать прокурору, что снова в Трудовом участковый превышает служебные полномочия. Попросил сообщить в горотдел.
Горилла не пошел в милицию. Он видел, как вели туда фартовых. Всех до единого.
«Приедет ли Кравцов? Вспомнил ли меня? Обещал быть вскоре. А вдруг осечка?»