— Ну что? Здорово задело?
Тихомиров ответил еле слышно:
— Наверное, прижало немного.
— Есть будешь?
Тихомиров отрицательно мотнул головой.
— Да выламывается, падла! Плюнь на него, Трофимыч! Он, паскуда, на жалость давит. Дурней себя ищет. Ты хиляй от него, он через пяток минут сам вскочит. За жопу от котла не вытащишь, покуда все не схавает. Видали мы таких! — гудел Шмель.
— Захлопнись, бугор! Не учи меня дышать! Я говорю! — разозлился бригадир.
— Да чего с ним трехать? Пусть на своей шкуре познает, как сдыхается!
Яков позвал Митрича, вдвоем они приподняли голову Тихомирова повыше.
— Покормите его, отец, негоже, чтоб живой средь живых от голода мучился. У костра мы сами справимся. Вы ему помогите, — попросил он старика.
Деду охотно помогала охрана.
— Нынче и я голой жопой на шиповник сяду, может, и мне сопли вытирать будут? — сказал Гнедой, но на его голос никто не отреагировал.
Всем бросилось в глаза осунувшееся бледное лицо человека, который, казалось, уже был выше презрения, унижений и обид. Из уголка рта на рубаху стекала каплями кровь.
Заметив это, фартовые прикусили языки. Ели молча. Потом заспешили в тайгу.
Новиков невольно вздрогнул, услышав звук приближающегося вездехода из Трудового. Позади него тащился мотоцикл с охранниками.
Дородная женщина, выйдя из кабины вездехода, крикнула зычно:
— Где больной?
Врач осмотрела Тихомирова, нахмурилась, попросила помочь перенести его в кузов, оборудованный под походную больничку.
— Тяжелый больной, — сказала врач и добавила тихо: — Его нужно срочно перевезти в село. Дайте двоих людей, чтоб помогли его довезти бережливее, придержали бы на ухабах, чтоб не вывалился из носилок.
— Ванюшка! Давай сюда! А вы, ребята, за нами поезжайте. Чтобы было на чем вернуться из Трудового, — сказал Новиков охранникам и влез в вездеход.
Не видели отъезжающие, как дрожащая сухонькая рука Митрича крестила вслед их спины.
Вернулись они поздней ночью, когда условники давно спали. Лишь Митрич с Трофимычем засиделись у костра. Заговорились о своем, а может, попросту ждали охрану, чтобы узнать, как довезли человека, если довезли.
— Что так долго? — спросил бригадир Ванюшку.
— Ну чего там, сказывайте? — дрогнул голос деда.
— Живой. И наверное, будет жить, только вот с ногами плохо, может, не будет ходить, — подсел к костру Новиков.
— Хорошо, что успели. Его сразу под капельницу положили. А через полчаса полегчало. Кровь перестала идти. Врач говорит, что в тайге он больше не сможет работать.
— Да при чем тут тайга? Дело всегда найдется. Выжил бы! — перебил его Новиков и, глядя на огонь, курил папиросу за папиросой.