Вэл обернулась, лицо ее было озабоченным.
– А вот и ты, – с облегчением кивнула она. – Я не видела тебя всю вторую половину дня. У тебя найдется несколько минут, чтобы зашить мое черное платье до ужина?
– Я приду сразу, как только переоденусь, – пообещала Селина и пошла вверх по лестнице.
Глаза Тила сузились.
– Не даешь мне ни одного шанса побыть с тобой наедине, сладкая моя? – заметил он, и на мгновение Вэл почувствовала, что боится его. А вдруг он заподозрил что-то? Нет, чушь. Нет, он видит только очевидное.
– Я пока не готова для уединения в спальне, – нежно проворковала она. – Еще не вечер.
Джек удивленно посмотрел на нее. Ситуация ему нравилась.
– Это что, обещание или угроза? – поинтересовался он.
– Подожди и узнаешь, – улыбнулась Вэл. – Еще по одной и в ванну. Как ты считаешь?
– Как скажешь, дорогая. Поторопись переодеться, и мы проведем очередной раунд перед ужином.
Селина восприняла просьбу Вэл буквально; она уже была готова приняться за работу над платьем, когда Вэл и Джек поднялись из бара. Она услышала их смех, через несколько секунд хлопнула дверь Тила, и тут же в комнату проскользнула Вэл.
– Оставь ты это. – Она отобрала нетерпеливо у Селины платье. – Мы должны слушать.
Селине передалось напряжение Вэл. Джек прошел в ванную, потом вернулся за полотенцем. Наконец дверь в ванную захлопнулась, и зашумела вода.
– Сейчас! – резко приказала Вэл. – Быстрее, Селина, и, ради бога, не выгляди виноватой, если встретишь кого-нибудь.
Но Селина чувствовала себя именно виноватой. Когда дошло до дела, ей показалось чудовищным, что она должна рыться в карманах пиджака мужчины в поисках того, что ей не принадлежит. С гулко бьющимся сердцем девушка стояла в коридоре у двери, прислушиваясь. Нигде – ни души. Дверь Тила была приоткрыта, Селина проскользнула в комнату и тут же увидела пиджак, висевший на спинке стула. Трясущимися пальцами она ощупала все карманы. Еще раз. И еще раз. Бумажника не было.
Совершенно сбитая с толку, она оглядела комнату, судорожно размышляя, где теперь искать, и увидела бумажник – на туалетном столике. Она схватила его и повернулась, чтобы поскорее выйти. И тут дверь ванной бесшумно открылась – на пороге стоял Тил, в шелковом халате, и с интересом наблюдал за ней:
– Привет! Что ты здесь делаешь? Я забыл губку.
Селина ничего не ответила, ее лицо залилось яркой краской. Он, прищурившись, смотрел на нее.
– А у тебя очень виноватый вид. Что ты здесь делала?
– Я… я… обычно в этот час прохожу по комнатам и смотрю – все ли в порядке с постелями. Это… моя работа, – забормотала Селина. Бумажник она прятала за спиной.