– Я не знаю, – честно призналась она и смущенно посмотрела на него. Для нее люди никогда не были проблемой. Она только пыталась смотреть на все с их точки зрения, и все их неприятности становились для нее ясными и понятными.
– Это точно! Наверное, если бы ты знала, то пользовалась бы этим, – рассмеялся Макс. – Ты разобралась со счетами?
Как бы она хотела позабыть о них!
– Да. Все отправлены.
– Хорошо. – Он с любопытством посмотрел на нее. – Тебя это беспокоит, ведь правда?
Селина слегка покраснела.
– Это меня не касается, – выпалила она. – Хотя я подумала, что это ужасно большие деньги.
– В старые добрые времена, – легко начал Макс, – если мужчина оплачивал счета девушки, то из этого делался только один вывод. Я не хотел бы, чтобы ты думала так, Селина.
Тут она залилась краской по самые уши:
– О, Макс! Я никогда и не представляла… Ну, это ведь совсем не относится к вам и миссис Проктор. Но я никогда не…
Он дотронулся до ее горячей щеки загорелыми пальцами:
– Благослови тебя бог, дитя. Я и не верил в то, что ты можешь так подумать. – Голос его стал мягче. – Понимаешь, это ведь просто – вот так помогать людям. Когда вопрос стоит о деньгах и деньги есть, то все очень просто и ясно. Вот когда ты хочешь помочь как-то по-другому, тогда возникают трудности. – Макс сидел, глядя на реку, видимо запутавшись в собственных переживаниях и мыслях. Вдруг он заговорил, словно сам с собой: – Если бы я знал, чего действительно хочет Вэл… Год назад я думал, что знаю, но теперь… – Он замолчал, и тогда напряженно заговорила Селина:
– Я думаю, я знаю, чего она хочет. Безопасного будущего, определенного положения в обществе – все то, что вы можете дать ей, женившись на ней, но не вас, Макс, не вас.
Ну вот. Она сказала это. Селина почувствовала, что впадает в панику. Ведь все это не ее дело! Она не имеет права судить! Она увидела озадаченный взгляд Макса и услышала, как он мягко, без горечи, ответил:
– Думаю, ты права. Да, ты совершено права.
И тут она расплакалась.
– Я не хотела… это меня не касается… – рыдала Селина, чувствуя прикосновение его холодных пальцев к своему колену.
– Дитя, не надо плакать, – несколько смущенно уговаривал он. – Почему для тебя это имеет значение?
– Но это имеет значение, – не унималась она. – Потому что я хочу, чтобы вы были счастливы, Макс. Я так хочу, чтобы вы были счастливы.
– Ты ведь хочешь, чтобы каждый был счастлив, правда?
– Нет, только чтобы вы…
Она почувствовала, как его пальцы на мгновение напряглись, а потом Макс достал чистый носовой платок и вытер с ее лица слезы.