Повозка остановилась около эшафота, и один из гвардейцев распахнул дверцу. Гюрза едва приметно кивнула ему, словно благодаря, и неспешно вышла из клетки. Гвардеец ошеломленно воззрился на нее, но быстро с собой справился. Грубо подтолкнув Лирэйн Элайн к ступеням эшафота, он спрыгнул с повозки и встал в строй.
Локи, занятый созерцанием Гюрзы, пропустил появление на эшафоте палача и герольда со свитком в руке. Только когда Лирэйн поднялась по ступеням, Огненный Лис их заметил. Гвардейцы, оцепившие эшафот по краю, приподняли клинки, словно были готовы атаковать в любой момент, но на их лицах отразилось замешательство — столь спокойно и уверенно вела себя Гюрза.
Лишенную Имени поставили на колени, и герольд зачитал приговор, где перечислялись все преступления Гюрзы. Основным было, как всегда на таких образцово-показательных казнях, — измена Родине. И приговор был, как всегда суров — отсечение головы с последующим заключением души в Темницу у Корней Земли.
Лирэйн Элайн спокойно выслушала все и ухмыльнулась. Даже ко всему привычного Локи передернуло, когда он увидел эту ее ухмылку, а про остальных и говорить нечего. Даже палач замешкался, расчехляя свой тяжеленный меч с гардой, украшенной золотым солнцем.
Лирэйн Элайн связали за спиной руки, сняли ошейник и заставили склонить голову. В последний момент Лишенная Имени вскинула взгляд на Андрея и тот, приложив руки ко рту рупором, закричал:
— Твое Имя Лирэйн Элайн! Слышишь?! Твое Имя Лирэйн Элайн! Запомни его!!!
Локи, едва заметив движение Андрея, поспешно скрутил заклинание, и голос сотника разнесся над толпой, многократно усиленный, и не понять было, откуда он идет. К тому же пришлось отвести глаза всем окружающим, чтобы они не заметили, кто кричит.
Гхатоткача вскочил на ноги и впился взглядом в толпу. Его единственный глаз под фантомом полыхал злобой. Подобное явно не входило в его планы. Но палач тем временем уже занес меч над тонкой шеей Гюрзы.
Удивленно-радостная улыбка на ее лице никак не вязалась с происходящим, и по толпе прокатился изумленный ропот.
А потом меч опустился.
— Спасибо, брат, — почти услышал Огненный Лис слова Лирэйн Элайн и впервые увидел в ее глазах что-то иное, кроме привычного холодного равнодушия. Теперь она снова стала самой собой, единым целым, заросла ставшая уже привычной саднящая рана в душе… А потом Локи не услышал, скорее, почувствовал дикий крик, когда первые языки пламени Темницы у Корней Земли впились в душу Лишенной Имени. Андрей повернулся к Локи, и в глазах сотника застыла такая боль, что становилось страшно на него смотреть. Похоже, Элайн продолжал чувствовать сестру до сих пор, и Локи поежился, прекрасно зная, что такое боль, когда огонь касается тела. Или души — разница небольшая, всего лишь в понятиях.