– А с ним-то что не так? Великолепная машина.
– Гудериана спроси. Он тебе расскажет, как тремя взводами "троек" разделает под орех взвод "Ягдтигров". При том, что "тройки" этих кабанов не способны поразить даже в корму и в упор, а "Ягдтигры" "троек" и в лоб будут бить вовсе с любой дистанции.
– Как это возможно?
– А так это. Нет, ты спроси, спроси. Уверена, Гудериан этих "Ягдтигров" вообще в плен возьмёт неповреждёнными.
– Ладно, допустим, ты права. И что это меняет? Ведь Гудериан – мой генерал, а не советский. Почему я проиграл?
– Слушай, вот такой провокационный вопрос. У нас под Берлином развёрнуто шесть зенитных артиллерийских полков, верно? Какой полк самый плохой?
– 46-й, конечно. Вечно у них там всё не так. То одно, то другое случается. Тот случай с коровой в столовой – вообще выдающийся. Я уже сказал Герингу, ещё одно нарушение – и командира менять.
– А почему так? Почему этот полк самый плохой?
– Командир – идиот.
– Нда? А вот я так не думаю. Причина не в этом.
– А в чём же?
– Ты забыл одну важную вещь. Этот полк – ближе всего к моему дому.
– И что с того?
– А то, что я иногда, раз в неделю, а то и чаще, заезжаю туда. Просто так. По дороге.
– Ну и что? Ты что ли эту корову в столовую загоняла?
– Ты не понял. Командир ведь знает, что я заезжала. Но что я видела – он не знает. И на всякий случай докладывает правду.
– Постой! Ты хочешь сказать, что и в остальных зенитных полках – то же самое?!
– Конечно, нет.
– Фух. А то я уж было подумал, что…
– В остальных полках всё намного хуже. Командир 46-го знает, что ему, возможно, придётся докладывать правду о состоянии дел в его полку. Вот и старается изо всех сил.
– А остальные?..
– Врут. Уверена, врут.
– Врут?!
– Стоп! Успокойся. Где ты других командиров возьмёшь, если этих расстрелять? Другие ещё хуже будут.
– Но…
– Знаешь, я немного читала о твоих последних неделях в моём мире. О том, как ты в апреле 45-го командовал несуществующими армиями, переставляя флажки на карте. Жалкое зрелище, честно говоря. Топлива нет. Тяжёлое вооружение почти всё утеряно. Дефицит боеприпасов. Огромные потери. Дезертирство. Моральное разложение. А ты этой армии ставишь задачу, как будто это армия не апреля 45-го, а января 44-го. Хотя формально всё правильно. Есть командир, знамя, печать. Армия – существует! Только вот её реальная боеспособность находится ниже плинтуса. Тебе всё врали!
– А в России? Сталину что, не врали? Там все честные такие?!
– Чёрт его знает. Может, меньше врали. А может, ты слишком человек мягкий. Может, товарищ Сталин лгунов наказывал сильнее. Не знаю. Да вот взять хотя бы тот твой облом под Москвой в декабре 41-го. Твои битые генералы в мемуарах писали, что их победил "генерал мороз". Замёрзли они там, ага. А что, блин, рейхсканцлер сам, лично, должен приказывать, чтобы солдатам тёплые портянки привезли? Что, никто из генералов не в состоянии открыть учебник географии и прочитать там, что под Москвой в зимние месяцы, оказывается, иногда бывает довольно прохладно? Потом ещё какой-то бред несли про то, что зимнее снаряжение было отправлено, но застряло в Варшаве. Не то паровозов, не то паровозных бригад там не хватало. И ведь, насколько мне известно, никаких оргвыводов из этого сделано не было в моём мире.