— Жена. Она сказала: заочное образование — не есть образование. Она помогала. Это было ей не так легко. Конечно.
— У вас хорошая жена.
— Так, — подтвердил Крумс. — Очень хорошая. Друг.
— Вернемся к делу. Почему коммерческий директор предложил эту работу именно вам?
— Им нужен был свой человек. Пришел Барсуков. Менял команду.
— Коммерческий директор — человек Барсукова?
— Так, да. Он его привел. И других, всех. Через год были на заводе все — его люди.
— Коммерческий директор сказал вам, что будут побочные доходы — кроме зарплаты?
— Он не сказал так. Он сказал: не пожалеешь. Я спросил: какие дела? Он сказал: вникнешь. Так.
— И вы вникли. Что это было — платина, золото?
— Да.
— В чем заключалась ваша роль?
— Мне говорили, сколько взять со склада. И чего. Я брал, отдавал.
— Кто говорил? Коммерческий директор?
— Так. Редко — сам Барсуков или первый зам.
— Важнов?
— Он, да. Важнов.
— Как создавалась неучтенка?
— Это не были мои дела. Я мог только догадываться. Двойная бухгалтерия. Когда поставили компьютеры, стало — там.
— Кто подменял данные в компьютерах?
— Я думаю, зять Важнова. Начальник отдела компьютерного обеспечения. Его посылали в Америку. Учиться. Так.
— Сколько вы получали за участие в этих делах?
— Не столько много. Сначала — одну тысячу рублей, две тысячи. Потом — доллары. Триста, пятьсот.
— В месяц? — уточнил Турецкий.
Крумс подтвердил:
— Так.
— Из-за чего вы поссорились с Барсуковым? — продолжал Турецкий. — Почему он вас выгнал?
— Однажды он срочно летел в Москву. Коммерческий директор был в отпуске. Барсуков вызвал меня, приказал: два слитка платины, принести ему. Так. По триста граммов. Неучтенка оформлена не была. Я сказал: не могу. Вдруг — ревизия. И мне — тюрьма. Он сказал: не будет никакой ревизии. Я сказал: не могу, нет. Он стал кричать: такие кадры ему не нужны. Я сказал: дайте письменное распоряжение, тогда я все сделаю. Он сказал: подавай заявление. И выгнал меня из кабинета. Так.
— Вы были в курсе всех его дел…
— Всех — нет. Некоторых, — возразил Крумс.
— Пусть некоторых, — согласился Турецкий. — Он не боялся, что вы откроете рот?
— Он знал, что я буду молчать. Боялся? Нет. Он ничего не боялся.
Турецкий отметил, что эту фразу он слышит уже не в первый раз.
— Когда он заставил вас уволиться, поставки лития уже шли?
— Да.
— Через вас?
— Да.
— Барсуков не пытался вывести вас из дела?
— Пытался, так. Приходил от него человек, угрожал.
— Коммерческий директор?
— Нет, начальник заводской охраны. Требовал, чтобы я передал ему свои связи. Я сказал: нет. Я сказал: вы можете меня убить. Тогда вы не сможете продавать литий. Вы не будете знать кому.