— О чем?
— Об этом.
Поппи снова вздохнула:
— Ах, Гриффин, Гриффин. Пресса обошлась с моей сестрой крайне жестоко. И кем же я буду, если стану с вами разговаривать?
— Но я — не пресса. Я писатель. Это совсем другое. Журналист непременно на кого-то работает. Он поденщик, вечно живет под угрозой крайних сроков, обязан учитывать спрос на свое издание и политику руководства.
— А вы нет?
— Нет. Я сам себе хозяин. Пишу статью, как считаю нужным, а уж потом выставляю материал на продажу. Я писал для «Вэнити феар», и им понравилось. Они готовы снова опубликовать меня.
— Они разве не интересуются тиражами? — спросила Поппи — Что-то не верится.
— Интересуются. Но я пишу именно то, что хочет читать их аудитория. Мы, так сказать, друг другу подходим.
— И им эта статья нужна не так уж срочно?
— Довольно срочно. Но большая часть работы уже сделана, начал писать задолго до происшествия с Лили. Но ее случай хорошее дополнение к общей картине. Ну же, Поппи, — попросил он, — расскажите хоть немного.
Искушение было слишком велико — так сильно действовал на нее этот голос.
— Почему вы продолжаете звонить мне? Почему бы вам не пообщаться с кем-то еще?
— А я пытался. Я звонил м-м… — на другом конце провода послышался шелест бумаги, — риэлтеру по имени Эллисон Куимби, старику по имени Альф Баззель и еще тому парню, который владеет вашим местным супермаркетом.
— И они сказали вам, что Лили здесь?
— Не сказали ни да, ни нет. Никогда не встречал более уклончивых людей.
Поппи улыбнулась:
— Уклончивость — не преступление. Мы защищаем одного из наших, вот и все. А я не рассказывала вам историю про священную тыкву?
Последовала пауза, а потом — удивленное:
— Кажется, еще нет.
— Так вот. Выросла однажды тыква. Ну, знаете, такая круглая, с твердой коркой?
— Да, да, я знаю, что такое тыква, — отозвался Гриффин.
— Хорошо. Выросла она на одной ферме прямо на южном берегу нашего озера и была настоящая красавица: вся в густо-зеленых и фиолетовых полосках — ну истинно королева. И что-то в ней было совершенно необычное, что-то такое воодушевляющее. Хотелось просто постоять в поле, глядя на нее, и через некоторое время вы начинали чувствовать, что вам стало намного лучше, чем было до этого. Даже головная боль проходила. А уж любой сложный вопрос мгновенно решался сам собой.
— Ну а вам-то помогла эта тыква?
Поппи насторожилась:
— Что вы имеете в виду?
— Ну, какие ваши проблемы она решила?
Нет, кажется, ничего. Самый невинный вопрос.
— Это случилось в начале пятидесятых. Меня тогда еще на свете не было.
— A-а… Ладно. Продолжайте.