Надрывался мегафон. На белый пластиковый стул взгромоздился толстый парень. Трулс Тронсен из местных «прогрессистов». Я знал его еще с тех пор, когда он занимался спутниковым телевидением во «Фьорд-центре». До того как разориться, он успел поставить «тарелку» и мне. Я был ему искренне благодарен. Теперь у меня есть пятьдесят семь каналов — а смотреть абсолютно нечего.
Эрик Бодд подошел и сказал мне, что хорошо бы побыть на этом сборище и потом — на минуте молчания. И если что-нибудь случится — черкануть строчек сорок. Если мы не бросим это дело. Ведь митинг был устроен «ВГ». Людей собрали вместе, чтобы те выразили негодование. Все — по указке «ВГ». Они подготовили даже плакаты для демонстрантов. Я спросил, не шутит ли он.
Трулс Тронсен кричал в мегафон:
— Случившаяся трагедия и горе семьи погибшего — не повод блистать красивыми словами. Но молчать мы не можем. Мы говорим: «Хватит! Достаточно! Цена за интеграцию стала слишком высокой».
Жидкие аплодисменты.
В Интернете я читал, что некоторые руководители Партии прогресса собирались приехать в Одду. Не приехал никто — перетрусили, когда их обвинили в том, что они превращают трагедию в политическую игру. И теперь настал звездный час Трулса Тронсена. В Одде его называли Трусо-Трулс, потому что он воровал женские трусики с сушилок в прачечной. Сейчас на нем был черный костюм, который ему явно жал. По лбу струился пот. Гигант с забитым шлаками организмом. Интересно, а под костюмом у него женские трусики?
— Это борьба ценностей, — надрывался Трусо-Трулс, — борьба против всего, что бросает вызов христианскому культурному наследию. Более двадцати лет мы не предъявляли никаких требований к тем, кто приезжал к нам. Время пришло!
После его речи из парка камней по пешеходной улице вышла процессия демонстрантов. Прохожие провожали их взглядами. В воздухе повисло ожидание, какая-то полуугроза. Впереди шел Трусо-Трулс с плакатом: «Преступники, убирайтесь!» За ним шли остальные смельчаки. Вокруг шествия сновали журналисты. Не помню, когда в последний раз к нам в город приезжало столько прессы. Наверное, когда коммуна наняла профессионального кошкодава из Хёугесунна, потому что бездомные кошки были просто бедой. Кошкодав расставлял силки, а потом пристреливал кошек в затылок в песчаном карьере. Тогда журналистов тоже понаехало. Я наблюдал процесс охоты вместе с ТВ-2. И именно в тот вечер шел дождь и ни единая кошка не лезла под прицел. ТВ-2 уже ждал самолет, пора было уезжать. И репортер ныл с заднего сиденья: «Черт, нам нужна всего одна кошка!»